Денис Драгунский - Вид с метромоста (сборник)

Ночами они лежали каждый в своей комнате, глядели в потолок и думали о том, что будет дальше.

Когда у Гали ночью начались схватки, Валентина Сергеевна повезла ее в роддом, не разбудив мужа. Родилась девочка; когда Валентина Сергеевна наутро вернулась домой, она нашла мужа мертвым: инфаркт.

Года через два Валентина Сергеевна сказала Гале:

– Надо нам с тобой жизнь устраивать. Ты мне как дочь, конечно, но что мы будем как матрешки ? Я лично замуж хочу.

– А за кого? – зачем-то спросила Галя.

– За серьезного надежного человека. За Андрея Кирилловича Поливанова. Директор школы. Мы с ним давно дружим, ты просто не знаешь.

– Я от него беременна, – заплакала Галя. – На третьем месяце уже.

Алёше Жиркову не везло с девушками, потому что он был очень доверчивый и быстро влюблялся.

Вот так он влюбился в Леру Фиалкину. Очень красивая девушка, брендовая на все сто. Но вся такая тонкая, интеллигентная. А потом ему сказали, что она просто путана. Ну, не просто, а дорогая содержанка. В данный момент в поиске. То есть свободная. Тут Алёша смело к ней подкатился, но не с деньгами – хотя деньги у него водились, – а именно что с любовью.

И эта самая Лера его тоже полюбила, вот что интересно. Она даже решила оставить свою, так сказать, работу. Они уехали из Москвы, сняли дачу и стали жить вдали от светской жизни.

Однажды к ним заехал Алёшин папа, Георгий Иванович. Специально подгадал, чтоб Алёши дома не было. Папа первым делом поинтересовался, на какие деньги они живут. Оказалось, на ее сбережения. Он закричал, что скоро на всех сайтах писать будут: его сын – его сын! – живет на проститучьи заработки. Но потом извинился и серьезно попросил оставить Алёшу в покое. Пообещал хорошие деньги, в смысле отступные. И на прощанье немножко потрогал за талию. Намекнул, что сам не против, на договорных началах. И стал валить на диван.

– Не надо, – вырвалась Лера. – Я болею.

– Чем? – засмеялся Георгий Иванович. Он не про то подумал.

– Тем, – серьезно сказала Лера. – Тем самым.

– А как же Алёша? – Георгий Иванович даже побледнел. – Он теперь тоже?

– Нет, – сказала Лера. – Мы хорошо предохраняемся. И ездим проверяться.

– В общем, так, – сказал Георгий Иванович и достал пистолет. – Пиши ему письмо: «Полюбила другого, ухожу». Я тебя довезу до Москвы. В джипе охраны. Только не очень чихай на ребят.

Ясное дело, Георгий Иванович никому не рассказал об этом.

Поэтому через полгода Алёша снова встретил Леру в одном казино. Он как раз сильно выиграл. Кинул ей в лицо пачку денег: «Это тебе за дачу». И вторую: «А это на лечение». Лера упала в обморок. Она вообще держалась из последних сил, и вот силы кончились.

Георгий Иванович, однако, Леру не оставил. Чем-то она покарябала его бетонное сердце. Он снял ей однушку и нанял домработницу Аню; она на кухне жила. И давал деньги на лекарства.

Лера напоследок всё-таки позвонила Алёше. Он приехал. И застал там отца. Чуть не заплакал. Георгий Иванович его обнял за плечи. А Лера сказала:

– Твои письма я потерла из компа, а кулончик забери. Подари его хорошей девушке. На которой женишься. Анюта, где тот кулон?

Та вошла и сказала:

– Я его немножечко примерила, – и стала снимать с шеи.

Тут Лера закрыла глаза и потеряла сознание. Все бросились звонить в скорую.

Когда всё кончилось, Аня снова стала снимать кулон.

Алёша сказал:

– Оставьте. Вам очень идет.

Но Георгий Иванович вмешался:

– Дурак! – прикрикнул на сына. И Ане: – Отдайте нашу вещь , быстро.

Умереть от любви, из-за любви, ради любви. Что это?

Если по-настоящему: мальчик из рассказа Джойса «Мертвые», чахоточный, в сырой снежный вечер пришедший напоследок взглянуть на свою любимую и от этого умерший на сколько-то недель скорее.

Предельный вариант – это «Египетские ночи».

Более скромный, символический вариант – описанная Герценом любовница Кетчера: «Я буду твоей служанкой, буду спать на коврике у твоей двери, только чтобы видеть тебя хоть изредка…».

Или совсем уже скромный, повседневный вариант, когда любящий посвящает свою жизнь любимому, лишаясь своих интересов, планов, просто кладя свою жизнь в фундамент жизни другого (правда, очень любимого) человека.

Но какие монбланы, какие эвересты гордости, и самовлюбленности, и даже садизма громоздятся в этих тихих жертвенных душах! И внезапное отмщение может быть ужасным (см. фильм Поланского «Горькая луна»).