Андрей Меркин - Записки «лесника»

Пытаясь подражать Мише, пытался получить хотя бы тройку, на некоторых особенно трудных предметах.

«Основа экономических моделей и методов в математике».

Ничего не мог понять, зато, как кол, отсидел все лекции и семинары на первой парте, улыбаясь, как олигофрен.

На экзамене получил двойку.

– Как же так? – недоумевала строгая математичка.

– Всегда считала вас образцом усидчивого студента.

На пересдаче экзамена она посадила меня прямо перед собой и… дала списать.

Другие же студенты, пытавшиеся «сдуть», были нещадно выгнаны вон.

Когда ставила мне в зачётку тройку, то шепнула на ухо:

– Только за вашу вежливость и безупречное поведение, а знания ваши равны нулю.

Ещё бы! – вместо учёбы и подготовки к экзаменам всё свободное и несвободное время проводили с Мишей, поставив целью «задействовать» его записную книжку в полном объёме.

Приближалась московская Олимпиада. Но сначала была зимняя. Решающий хоккейный матч США – СССР.

Слушал ночью по «Голосу Америки» репортаж Рубина, был такой сбежавший отщепенец.

Утром рано пришёл в институт и когда сообщил счёт, то многие не поверили и приуныли.

А секретарь комсомольской ячейки сказал:

– Ты провокатор и агент мирового империализма!

Редкостный был мудак.

Помимо значка ВЛКСМ носил ещё и значок с товарищем Брежневым. И это в год московской Олимпиады!

Вскоре по институту пронёсся слух – приезжает Высоцкий с концертом.

Для его выступления предоставили самую большую – «Плехановскую» – аудиторию.

Народу набилось столько, что стояли друг у друга на головах.

К тому времени Стрелкин возглавил Народную дружину всего института и, надев мне повязку, провёл на концерт буквально через строй дружинников, которые получили указание – без билета никого не пропускать.

Мест не было, поэтому сидел на коленях у Белкина.

Высоцкий пел больше двух часов, почти без перерыва. Зал встречал его бурными овациями.

Владимир Семёнович шутил со сцены, чтобы приберегли эмоции для сдачи сессии.

Никто не знал, что до смерти Поэта оставалось всего полгода.

К тому времени репертуар Театра на Таганке я уже просмотрел и видел все спектакли с Высоцким.

Удалось даже попасть на премьеру «Мастера и Маргариты».

Ходил с мамой и сидел на первых рядах, а чуть сзади сидела Пугачёва со Стефановичем.

Саша меня, конечно, не узнал – а я и не особо рассчитывал.

Тогда впервые увидел певицу живьём и заметил, что её рыжие волосы имеют естественный цвет, никакой краски.

Через тридцать лет видел её уже в Берлине, но об этом во второй части повествования.

Многие знакомые ребята из других вузов «держали» продажу билетов в самые популярные московские театры.

Так что билетики помогали «достать».

«Сатира», Таганка, «Современник», Театр Моссовета – почти все лучшие спектакли тех лет удалось посмотреть.

Застал даже великую Фаину Георгиевну Раневскую в спектакле «Дальше – тишина».

Билеты на это представление были проданы на несколько лет вперёд.

Не забывалась и музыка.

Со мной в группе учился брат одного из музыкантов «Машины времени».

Примерно два месяца мы ездили с ним на все московские концерты рок-группы.

Работа была простая – мы исполняли обязанности грузчиков и рабочих сцены.

Все эти огромные колонки, пульты, усилители и прочую аппаратуру мы расставляли по сцене в строгом, указанном порядке.

Но были и другие функции.

В перерыве концертов меня частенько посылали за водкой и закуской.

Деньги выдавал лично Макаревич.

Вместе с музыкантами ездило несколько девиц, которых называли «лягушки-факушки».

Их функции строго соответствовали их названию.

Парни все были простые – без звездняка и ложного выебона.

Макаревич, Маргулис, Кавагоэ – казались нормальными и свойскими ребятами.

Пили и закусывали мы наравне с музыкантами, никакого деления не было и в помине.

После возлияний второе отделение проходило значительно веселее и заканчивалось хитами, которые пели на «бис» много и много раз.

Залы всегда были забиты под завязку, а однажды на концерте во ВГИКе кто-то даже упал с балкона второго яруса, настолько было тесно.

«Пострадавший отделался лёгким испугом».

Затем брат сокурсника ушёл из группы и наши поездки прекратились.

Макаревича несколько раз встречал… в метро.

Он меня, естественно, не узнавал, но всегда вежливо и приветливо здоровался.