Лева тоже это почувствовал, поднял бровь, глянул на мать удивленно. Вроде того — куда тебя понесло с пугливыми эмоциями? И ответил сам, прижав Наташкину ладошку к столу:
— Мам, к Наташке можно на «ты» обращаться, не выкай, она пугается. А относительно твоих вопросов… Она учится, мам. В следующем году заканчивает архитектурно-художественную академию.
— Левк, ну чего ты, я сама… — вдруг выдернула ладонь из-под его руки Наташка, глянула ей в глаза. — Вы спрашивайте, Александра Борисовна, я нисколько вас не боюсь! Да, я в художке учусь, на факультете дизайна…
— А, понятно… — улыбнувшись, покачала головой Саша. — А направление какое? Промышленный дизайн? Дизайн костюма?
— Нет. Я выбрала дизайн среды. У меня дипломная работа будет на тему колористическая гармонизация городской среды. Там более длинное название, конечно…
— Наташка очень талантливая, мам, — снова заторопился с ненужными объяснениями Лева, — ее уже на работу в крутую фирму пригласили, представляешь? Диплома еще нет, а на работу уже пригласили. Так что ты не удивляйся, если она что-нибудь непонятное выкинет. А вообще она девушка спокойная, вещь в себе. Главное, ее надо кормить вовремя, иначе забудет и станет умирать с голоду, и сама не поймет, отчего умирает.
— Ну, Левк! Перестань! Чего ты меня так… Не верьте ему, Александра Борисовна…
— Да ладно, это уж ваши дела. Чай будете? У меня конфеты вкусные есть…
После чая Наташка осоловела. Сидела, откинувшись на спинку стула и сложив ладошки на худосочном сытом животе, смотрела в кухонное окно мутным синим глазом. Глядя на гостью, Саша поневоле вспомнила чеховскую Каштанку — у него там собачка, кажется, опьянела от еды? Вот и Наташка — опьянела. Да она и похожа на ту самую Каштанку! Такая же дворняга с рыжинкой… Только талантливая, как выяснилось. Но Каштанка тоже была талантливая, прости, господи, за сравнение…
— Мам, мы к себе пойдем! — потянул за собой Наташку, вставая из-за стола, Лева. — Спасибо, все было очень вкусно.
— Да, Александра Борисовна, спасибо… — эхом вслед за Левой пролепетала Наташка, — все было очень вкусно…
Саша кивнула машинально им в спины. Так и осталось на кухне послевкусие Левиной фразы — мы к себе пойдем…Что значит — к себе? И что значит — мы? Эта дворняжка, выходит, здесь намерена остаться? Ничего себе дела… А как с ней рядом существовать-то?
Мушка, почуяв ее настроение, тявкнула под столом, запричитала сердито — р-р-р, нга-нга-нга… Саша топнула ногой, прикрикнула на нее, выплескивая из себя скопившуюся досаду:
— Да замолчи, слышишь? Ты еще тут… И без тебя вижу, что все хреново…
* * *
Да, Наташка осталась. А как еще понимать, если к ужину парочка из своей комнаты не выползла? Уже засыпая, Саша услышала, как скрипнули половицы в коридоре, как хлопнула дверца холодильника под аккомпанемент Левиного бормотания да тихого Наташкиного подхихикивания. Подумалось в полусне — надо же, хихикать умеет, как всякая нормальная девчонка. Вежливо хихикает, почти шепотом. Нет, и на этом спасибо, конечно, но все равно… Лучше бы в другом месте хихикала. И с кем-нибудь другим. И вообще, как-то неправильно все с этой Наташкой, как-то не так…
А утром столкнулись лоб в лоб с Левой на кухне:
— Доброе утро, мам! Как спалось?
— Да как тебе сказать…
— Мам, сейчас мы с Наташкой убегаем, а днем я ее вещи сюда перевезу, ты не пугайся, если что.
— Не поняла… Что — если что?
— Ну, у нее там бебихи всякие такие… специфические. Кульманы-ватманы, коробки с подручным материалом. Но, думаю, в моей комнате все это хозяйство вполне разместится, тебе не помешает.
— А если помешает?
— Как? Да ты даже не помнишь, когда в последний раз в мою комнату заходила! Не, не бойся, мам, на твою территорию мы не посягнем!
— Да дело не в территории, Лева…
— Все, мы убегаем! Наташка на первую пару опаздывает!
— А завтракать?
— Не успеваем… Пока-пока, мам!
Ушли. Хлопнула дверь в прихожей. Саша села на кухонный табурет, запустила пятерню в нечесаные с утра волосы, вздохнула тяжко. Боже, как не хочется перекраивать свою привычную жизнь, кто бы знал. Да и под кого перекраивать — под Наташку! Но ничего не сделаешь, надо… Хоть и трудно, а надо.
Она и не представляла себе в то утро, насколько ей будет трудно. А вечером стал очевиден истинный масштаб бедствия — как только открыла своим ключом дверь, вернувшись с работы. Потому что глаза на лоб полезли от удивления — в прихожей все пространство у стены занимал велосипед! И не какое-нибудь нежно-дамское изделие на колесах, а настоящий спортивный зверь-велосипедюга! Показалось, даже фыркнул на нее слегка, этакий барин самонадеянный.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу