Татьяна Лисицына: Цветок на ветру (СИ)

— Как же мне не нравится твоя прическа, Зоя. У тебя и так личико с кулачок, а ты его еще и челкой закрыла. И бледная какая.

Зоя вздохнула. Это была еще одна старая песня, бабушке никогда не нравилось, как она выглядела. Ну что она могла поделать со своей бледностью? Если только румяна наложить.

— Ну, перестань, Женя, Зоя прекрасно выглядит, а прически сейчас такие носят, — вступился Дмитрий Александрович, заметя огорчение на лице любимой внучки.

За столом Дмитрий Александрович обычно молчал, предоставляя своей говорливой супруге вести беседу. Зоя заметила, что с уходом из семьи ее отца, повышенное внимание и недовольство Евгении Леонтьевны стало часто обрушиваться на нее. Вот и сейчас, Зоя только собиралась полакомиться кусочком цыпленка табака, как бабушка обратила на нее свой строгий взгляд.

— Зоя, — начала она голосом, не предвещавшим ничего хорошего, — Что ты думаешь по поводу своего будущего?

— Я… — она запнулась, — Мы… — Зоя старалась быстрее прожевать, чтобы сообщить радостную новость, — Я решила поступать в МИЭМ.

— Ты сказала мы? Кто эти мы?

— Ну, — Зоя замялась, — Марьяна, Юра и я.

— Прекрасная компания. Все те же троечники, которые сбивают тебя с пути. Неужели надо обязательно идти с ними в один институт?

— Меня никто не сбивает, просто туда не так сложно поступить, как в другие институты. А потом втроем веселее.

— Вот о чем она все время думает, — закричала бабушка. — О веселье вместо учебы. Дианочка, у твоей дочери какое-то патологическое желание развлекаться.

— Я не собираюсь развлекаться, — Зоя проклинала себя за то, что она проговорилась. Как она могла забыть, что бабушка не любила Марьяну, считая ее слишком легкомысленной.

— А ведь эта твоя подруга, все время забываю это дурацкое имя…

— Марьяна.

— Она же собиралась в ветеринарную академию. Как же она будет без этих своих свиней, за которыми навоз вывозит…

— Лошадей, — поправила ее Зоя, думая, как же ей надоели эти нотации. Казалось, она никогда не бывает правой, бабушка в любой ситуации всегда выставляла ее дурой. «Когда у меня будет своя семья и дети, я никогда не буду так обращаться со своим ребенком, я буду внушать ему, что он самый умный и самый хороший, а в праздники мы будем пить шампанское и веселиться», — думала Зоя.

— Ты слушаешь меня? — сказала бабушка.

— Да, конечно, — Зоя подняла на нее глаза и отвлеклась от своих мыслей.

— Тебе нужны репетиторы по какому-нибудь предмету?

— Нет, спасибо, я подготовлюсь сама.

— Но у нас есть возможность нанять тебе хороших учителей. Ты же понимаешь, что в институт надо обязательно поступить!

— Да, понимаю, — Зоя посмотрела с надеждой на дедушку, который грустно наблюдал за их спором. — Я сама все выучу. У меня будет целый месяц подготовиться.

Дедушка посмотрел на внучку своими добрыми глазами и похлопал по руке:

— По-моему, надо дать Зое шанс подготовиться самой.

— Ладно, пусть будет по-вашему, — недовольно сказала Евгения Дмитриевна, — Но если ты не поступишь…

— Я поступлю, — быстро сказала Зоя, всей душой желая прекратить этот бесполезный разговор. Ну почему же они ее не могут оставить в покое! Уже даже есть расхотелось.

— Зоя, ты ничего ешь, от этого и бледная.

— Я ем! — Зоя вгрызлась в ножку остывшего цыпленка.

— Ты словно из леса, — заметила бабушка. — Возьми салфетку. Евгения Леонтьевна промокнула губы и посмотрела на дочь. — Диана, выбор института нельзя пускать на самотек. Мы обсудим с тобой это позже.

Зоя выплюнула кость на белоснежную тарелку с золотой каемочкой и уставилась на бабушку.

— Если вы хотите, чтобы я получила вышку, вам придется смириться с моим выбором.

Глаза бабушки и внучки встретились. Холодные с поблекшей голубизной старшей и серо-зеленые младшей. Над столом полетели искры. Зоя уступать не собиралась. Она уже взрослая. И это ее бой за своих друзей. И на этот раз она не даст их в обиду.

— Может, Диана нам что-нибудь поиграет, — предложил ничью дедушка.

— Эль-Квезо, — не отрывая взгляда от внучки, отчетливо произнесла Евгения Дмитриевна.

И они перешли из столовой в гостиную, где в середине комнаты гордо сверкал черно-белыми зубами коричневый рояль. За ним Диана Дмитриевна занималась в молодости, позже, когда они переехали в Кузьминки, Евгения Леонтьевна не разрешила взять старинный инструмент в район бедняков.

Диана Дмитриевна опустила руки на клавиши и призывно заиграла танго. Евгения Леонтьевна с любовью наблюдала за дочерью, а Зоя, устроившись подальше от бабушки, вовсе не слушала игру матери. Она не была в восторге от классической музыки, да и собственные горькие мысли одолевали ее в этот раз сильнее обычного. Мало того, что она вынуждена поступать в институт, поступать в который у нее не было желания, так еще бабушка хотела разлучить ее с друзьями. А ведь это была ее жизнь, в которой, из-за своей семьи, она никак не могла стать хозяйкой. Зоя очень любила их всех троих, но постоянная опека не давала возможности поступать так, как она считала нужным.