Татьяна Лисицына: Цветок на ветру (СИ)

— Как плохо, ведь это единственное, что тебе нравилось.

Действительно, Марьяна очень любила животных, и она добровольно каждые выходные ходила чистить клетки в ветеринарную академию, которая была недалеко от их дома на Волгоградском проспекте. За это ей давали возможность покататься на лошадях верхом в парке, и она была счастлива. В своих мечтах она связывала свою жизнь с лечением зверюшек, но, к сожалению, слишком мало занималась, чтобы иметь шанс на поступление в академию.

— Ну и ладно, — Марьяна тряхнула кудрявыми волосами, видимо отгоняя какую-то свою мечту. — Пойду с тобой в МИЭМ. Надеюсь, ты идешь с Юрой не на один факультет? — подозрительно спросила она.

— Ура! — закричала Зоя, обнимая подругу. — Я так рада, что мы с тобой и дальше будем вместе учиться. Юрка поступает на радиотехнический, ты же знаешь, он фанат всякой техники.

— Напишешь мне экзаменационную математику? — спросила Марьяна, которая не разделяла Зоину любовь к этой точной науке и всегда все списывала у нее.

— Как всегда, — легко согласилась Зоя, которая успевала за урок решить не только свой вариант, но и помочь подруге. — А ты мне сочинение? — сразу спросила она, потому что Марьяна всегда хорошо писала, ее сочинения часто читали вслух перед всем классом.

— Конечно. А что еще там сдают?

— Физику устно и задачу надо решить. — Зоя сделала страшные глаза.

— Физику? — повторила Марьяна. В этом предмете они обе ничего не понимали, хотя скорее не хотели понимать, потому что пока учитель объяснял новую тему, они обычно играли в какую-нибудь игру или писали записки мальчишкам.

— Да ладно тебе, у нас будет целый месяц, чтобы все выучить.

— Ну, это кто учить будет, а кто шпаргалки писать, — не согласилась с ней подруга.

На Восьмое марта Зоя вместе с мамой поехала к бабушке с дедушкой. «Праздники ты должна обязательно проводить в кругу семьи, а не в компании оболтусов», — повторяла Евгения Леонтьевна каждый раз, когда Зоя робко намекала на то, что ей бы хотелось куда-нибудь пойти с друзьями. К тому же дело осложнялось тем, что Диана Дмитриевна по-прежнему переживала, что осталась одна. Полковник, с которым у нее был роман, оказался прочно женатым и приходил в гости только по будням. А праздники и выходные Диана Дмитриевна приходилось проводить дома.

— Просто не могу видеть, как другие женщины гуляют под руку с мужьями, а я одна, — жаловалась она дочери.

— Мамуль, ну ты можешь сходить в театр, например, с тетей Верой или еще с кем-нибудь.

— Шерочка с машерочкой, — презрительно отвечала она. — Нет более грустного зрелища, чем две одиноко прогуливающиеся женщины в фойе театра. Всем понятно, что их бросили мужья.

В такие минуты Зоя не понимала маму, которая придавала слишком большое значение мнению окружающих. Ей казалось, что вполне можно прекрасно провести время с подругой, наслаждаясь спектаклем, и мужчина рядом вовсе не обязателен.

— Ну, хорошо, тогда ты можешь пойти в лес с мамой Марьяны, я уверена, что она тоже сидит дома и скучает, — не унималась Зоя, которая уже тоже начинала не любить выходные из-за солидарности с матерью.

— Да что, ты, Зоя?! По выходным в лес ходят семьями, и я могу встретить там много знакомых, которые будут жалеть меня, что я разведена. А я не выношу жалости и до сих пор страдаю, что твой отец оставил меня. Будет лучше, если я останусь дома. Вот если бы ты со мной пошла… Это совсем другое.

— Мама, — Зоя подошла к ней и обняла ее. — Давай в следующий раз, я уже договорилась пойти с Марьяной.

— С Марьяной ты видишься каждый день, — она укоризненно посмотрела на дочь.

— Но мы уже договорились, — Зоя чувствовала себя виноватой, ей было жаль мать, но и хотелось пойти гулять с ребятами, а не прогуливаться чинно с мамой в лесу.

— Иди, — Диана Дмитриевна, смахнула слезу, — Для тебя твои друзья дороже матери.

И Зоя уходила, но чувство вины не покидало ее всю прогулку. Она не была причастна к разводу и всей душой хотела, чтобы мать снова вышла замуж и оставила ее в покое. Теперь они словно поменялись ролями — когда Зоя была ребенком, у мамы были более интересные занятия, чем сидеть с Зоей, а теперь получилось, наоборот, Диана Дмитриевна требовала от Зои внимания и ревновала ее к друзьям.

«Лет в пять, — думала Зоя, — я бы отдала за такую прогулку все на свете, но, к сожалению, это время безвозвратно ушло».

Евгения Леонтьевна прекрасно готовила, поэтому праздничный стол был, как всегда, великолепен. Вот и сейчас Зоя оглядела выставленные на нем яства и облизнулась. Дмитрий Александрович по случаю праздника всегда надевал белую рубашку с галстуком, а его брюки, сшитые из дорогого материала, были тщательно отглажены. Евгения Дмитриевна с темными волосами, собранными в высокую прическу, в длинном платье с обязательной брошью с бриллиантами, была до сих пор красива, и Зоя только собиралась сделать ей комплимент, как друг услышала слова бабушки.