Борис Пугачев - Школа обмана

Родик вскочил на ноги и протянул к Лидии Степановне обе руки. Она послушно ухватилась за них и легко встала, как бы случайно попав в Родиковы объятия. Губы их встретились.

Родик проснулся от мерзкого звона. С трудом он понял, что этот звук издает телефон, стоящий на письменном столе. Родик обвел взглядом незнакомую комнату, стараясь понять, где находится.

Наконец, сообразив, что это гостиничный номер, он встал и поднял трубку.

— Родик, тебя не добудиться, — раздался голос Михаила Абрамовича. — Нас уже ждет машина. Давай, поторопись. Я буду в фойе.

— Минут через тридцать. Побреюсь, помоюсь и спущусь. Не торопись. Думаю, что директор еще не проспался после вчерашнего. Они все были очень хороши. Да и вопросов нет — считай, все решили. Остались лишь формальности. Лучше подумай о завтраке.

— Я уже попил кофе. Тут все работает.

— Хорошо. Закажи мне, если есть, яичницу…

Обманщик — это змея, которая жалит в темноте.

Родик кисточкой для бритья мылил лицо, когда телефон призывно зазвонил. Звонки повторялись, но никто не брал трубку.

Родик крикнул: «Наташа, ответь!»

Телефон продолжал звонить.

Поняв, что никого уже нет дома, он, чертыхнувшись, закрыл воду и побежал в столовую. Подняв трубку, он пожалел о том, что прекратил бритье. Оттуда раздался знакомый, показавшийся нудным голос Михаила Абрамовича.

— Миш, я перезвоню, — не здороваясь, прокричал Родик и, с размаха бросив трубку на аппарат, заспешил в ванную.

Но телефон опять ожил звоном.

— …Нуда чертова, — выругался Родик и снова ответил.

— Родик, привет. Я получил факс из Лондона от Гриши. Все хуже, чем ты предполагал. Мы выпускаем недоделанный желтый кардамон. То, что мы представили в последний раз, — это полуфабрикат, из которого можно делать желтый кардамон. Поэтому он и имеет зеленый цвет.

Родик в общем-то был готов к чему-то подобному… Однако удар, вероятно, оказался сильнее, чем предполагала предварительная готовность. Впервые в жизни он не мог говорить. Что-то оборвалось внутри, расхотелось что-либо делать, даже разъединять телефон. Его тело непроизвольно бухнулось в кресло. Трубка продолжала издавать звуки, но Родик даже не понимал, что это: сигнал разъединения или спокойный голос Михаила Абрамовича. Он бездумно сидел, неподвижно уставившись в работающий телевизор, и пытался взять себя в руки.

Кожа на лице — то ли под действием сохнущего крема, то ли по какой другой причине — стянулась и мешала ему сосредоточиться. Родик провел по лицу рукой. Крем для бритья попал в глаза. Резкая щиплющая боль выбросила Родика из кресла и заставила бежать в ванную.

Холодная вода привела его в чувство, но сосредоточиться все равно не удавалось. Что-то ускользало из сознания.

Родик, так и не добрившись, со слезящимися глазами вернулся в столовую, взял трубку, прислушался… Короткие гудки.

Он положил трубку на аппарат, но тут же поднял ее и набрал номер офиса.

— Миша, извини, тут у меня что-то разъединилось. Ты все правильно понял? Если не трудно, прочитай мне факс…

Текст послания окончательно привел мысли в порядок. Хотя внутри еще оставалась какая-то пустота, мозг уже начал выдавать первые идеи.

— Миша, срочно разыщи Лену. Пусть она доставит в офис все данные по зеленому кардамону. Обрати ее внимание на то, что необходимо найти и взять с собой литературные источники, по которым Боря формировал его состав. Пока о факсе ничего ей не говори. Я скоро буду. Обсудим все не по телефону. Привет. — Не дождавшись ответа, Родик нажал на рычаги и медленно положил трубку на аппарат.

Посидев еще несколько минут, он вернулся в ванную. Перед тем как продолжить бритье, долго смотрел в зеркало, но, не увидев ничего нового, опять намылил щеки, аккуратно добрился, почистил зубы и залез под душ. Также методично он позавтракал, не спеша выпил две кружки чая, оделся и вышел из квартиры. Лифт долго не приезжал, но Родик, против обыкновения, не нервничал и даже не собирался воспользоваться лестницей, что делал каждый раз в таких случаях.

Наконец он добрался до машины, завел ее, очистил лобовое стекло от наледи и принялся прохаживаться по двору в ожидании полного прогрева мотора и салона. Все это время он не переставал размышлять, а размышлять было о чем. Родик никак не мог соединить информацию из Лондона и данные, полученные несколько дней назад от Лены.