Джон Вэйллант - Тигр. История мести и спасения

У слияния Тахало и Бикина восемь охотников провели ночь в грузовиках, укутавшись в толстые армейские спальники времен Второй мировой войны. Когда огонь в маленьких печурках погас, тонкие стенки кузовов недолго удерживали тепло, и внутрь ринулся всепроникающий холод. Приморский край уже неделю находился во власти антициклона, дни стояли ясные, снег почти не выпадал, но по ночам температура опускалась ниже минус сорока. В такой холод начинаешь замечать странности в самых обыденных явлениях: оказывается, веки могут смерзнуться так, что глаз не открыть, а металлический кожух коробки передач внезапно рассыпается, словно фарфоровое блюдце. Внезапно вспоминаешь, что тепло является таким же необходимым условием жизни, как кислород, и начинаешь изо всех сил его беречь. Если задуматься об этом, поневоле испытываешь восхищение потрясающей выносливостью зверя, на которого эти люди вели охоту.

Если тигр и ложился спать в ту ночь, он не стал прятаться в теплый лапник. Он не ел уже много дней, а попить и вовсе не было возможности: вода замерзла, и жидкость можно было получить только из крови и мяса добычи, в отсутствие же таковой приходилось есть снег. В такой мороз мех и подкожный слой жира приобретают для зверя то же значение, что скафандр для человека в открытом космосе. Подобно белому медведю этот тигр был одиночкой, у которого в арсенале имеется все необходимое, чтобы противостоять враждебным силам природы в своем замерзшем царстве. Нетрудно представить себе, почему этому фантастически красивому, самодостаточному и практически абсолютно неуязвимому созданию поклонялись как богу.

В здешних широтах в преддверии зимнего солнцестояния светать начинало только в девятом часу, так что до вечерних сумерек охотникам оставалось около восьми часов. Фактор дневного света был особенно важен — пусть не для жизни, но для безопасности. Как бы решительно ни были настроены люди, никому и в голову не пришло бы продолжать охоту после захода солнца; в темноте превосходство тигра возрастало несоизмеримо. Впрочем, так было всегда, и поэтому Труш и его спутники укрылись в грузовиках в ожидании, когда солнечный свет позволит им снова выйти на улицу.

Утром 17 декабря, когда уже рассвело, прискакал на лошади лучший друг и напарник Андрея Почепни — вооруженный двуствольным обрезом и в сопровождении нескольких беспородных псов. Если бы его сфотографировали издалека на зернистую черно-белую пленку, фотография могла бы легко сойти за изображение Юрия Янковского в 1910 году «Денис был настроен воинственно, — вспоминал Саша Лазуренко. — Он жаждал мести».

Похороны Андрея были назначены на следующий день. Мир Дениса Бурухина перевернулся, и он сам уже не был прежним. «Я тогда почему-то перестал бояться тигра, — рассказывал он впоследствии. — Я шел по его следам, но мне совсем не было страшно».

В отряде Бурухин был, как говорится, и швец, и жнец. Впрочем, ценность его вклада определялась не только высоким уровнем мотивации, хорошим знанием местности и наличием у него охотничьих собак. «Из всех местных жителей с нами пошел только он один, — пояснил Лазуренко, — потому что все остальные боялись выдавать расположение охотничьих хижин».

А между тем действия охотничьего отряда напрямую зависели от этой информации. Труш понимал, что в лесу, возможно, остались охотники и сборщики кедровых шишек, но складывалось впечатление, что большинство местных жителей скорее продолжат жить под страхом нападения, чем выдадут своих соседей. Только вот тигру-то расположение охотничьих хижин было известно доподлинно, и потому Труш, стремившийся во что бы то ни стало избежать новых трагедий, тоже должен был это выяснить. Бурухин единственный решился нарушить негласный договор, существовавший между жителями поселка, и его мотивы лежали на поверхности. «Он был зол, — вспоминал Юрий Пионка, — и хотел поквитаться с тигром».

Дорога на пасеку пролегала между рекой и Соболиным, и Труш понимал, что в какой-то момент тигр непременно должен был ее пересечь. «Пока мы ехали, я просил ребят внимательно смотреть по сторонам, — рассказывал он, — и да, в конце концов мы наткнулись на пересекающий дорогу тигриный след. Он перешел на другую сторону и остался там».

Судя по следам, от цепалевской хижины тигр направился прямо на запад, и когда днем они начали изучать отпечатки лап, их края уже были слегка стерты. Юрий Пионка прикинул, что эти следы были оставлены примерно за двое суток до того, как они их обнаружили. Это означало, что тигр перешел на другую сторону дороги вскоре после того, как оставил Почепню утром 15 декабря. Оттуда до Соболиного было около пяти километров по прямой, по дорогам — примерно вдвое больше. За два дня тигр при желании вполне успел бы туда наведаться, однако возле поселка ничто не указывало на его присутствие. На всякий случай в Соболиный отправили нескольких членов отряда, в том числе Евгения Смирнова из полевой группы «Тайга».