Александр Кабаков - Камера хранения. Мещанская книга

Впрочем, «петли ползли» и на нейлоне, на проникающем сквозь железный занавес чуде, созданном корпорацией Дюпона. Однако при налаженном подъеме петель и должной аккуратности в но́ске – ну, например, ни в коем случае не цепляться чулками за жестяные овалы инвентарных номеров, которые были на доброй половине офицерской казенной мебели – нейлоновые чулки привлекали не только блеском и тугим прилеганием к ноге, но и прочностью. Завладев такой парой, советская женщина получала возможность долго не думать о ее замене. Правда, завладеть было нелегко – на вышеупомянутых рынках в портовых городах или у продавцов комиссионных магазинов, комиссионок, «комков», о которых ниже будет особый рассказ…

А те, кто так и не смог добыть нейлон, шли на анекдотические ухищрения – анекдотические, но, уверяю, имевшие место в жизни. Да что говорить, одна моя родственница… Воздержусь.

Нейлоновые чулки были «спяткой» и «безпятки», «сострелкой» и «безстрелки». Названия эти самоговорящие – «пятка», например, была просто вторым слоем ткани и выглядела как более темная, чем весь чулок, фигурная заплатка, добавлявшая носительнице кокетства. А «стрелка» была просто открытым швом вдоль всего чулка, посередине его тыльной стороны. Технологически конструкция «безстрелки» была более простой и совершенной, чулок сразу изготавливался цельной трубой. Это давало удобства и потребительницам – исключалась, к примеру, необходимость долго устанавливать «стрелку» по центру на всей длине чулка – но, как водится, простота использования уменьшала обаяние. А «стрелка» делала ногу стройнее, длиннее и вообще привлекательнее. Так что «сострелкой» долго и успешно конкурировали с «безстрелки».

Настолько успешно, что те, кто не достал нейлоновых чулок, имитировали именно «сострелкой»: рисовали на голой ноге тонкую темную линию, переходящую в нарисованную же «пятку». Особенно привлекательно это выглядело на полных икрах с ироническим названием «музыкальные ножки» – в том смысле, что как у рояля…

Многое можно было бы рассказать о чулках. О выборе между ними и маникюром – чтобы сохранить трудно добытый нейлон, женщины решительно отказывались от острых ногтей. О появлении советского нейлона под именем «капрон» и чулок из него, которые русскими зимами – в те времена еще суровыми – примерзали к ногам, оставляя на них багровые пятна. О том, что три пары нейлоновых чулок (или маленький флакон французских духов) были товарным эквивалентом услуг, оказываемых некоторыми, морально ущербными советскими женщинами иностранным гражданам…

Да, многое можно было бы рассказать о нейлоновых чулках, прежде чем перейти ко второму великому перелому. Но ненадолго уклонюсь от чулок в сторону просто нейлона как такового.

Нейлоновые мужские рубашки поразили советский сильный пол не столько своим видом, сколько эксплуатационными возможностями. Цвета они были одного – белого в голубизну, что вполне подходило к любому галстуку, но позволяло обходиться и без него. Ну да бог с ним, с цветом. А вот то, что рубашку, в том числе и сгиб воротника, можно было отстирать в гостиничной раковине туалетным мылом «Цветочное» и после этого, на казенных плечиках подвесив к форточке, снять через полчаса сухую! Это было чудо, это была мечта командированного, а по командировкам моталась бо́льшая часть мужского населения, это было счастье холостяка. Нейлоновые рубашки мгновенно вытеснили зефировые с отстегивающимися воротниками и прочее наследие давних, джентльменских времен, создав образ одержимого современностью технаря… Нейлоновая рубашка, бип-бип-бип спутника, электробритва, атомоход «Ленин»…

Но триумф нейлона продолжался недолго. И кончился не разочарованием в гигиенических качествах – вернее, в полном их отсутствии: без гигиены мы еще могли обойтись. Но нейлоновые рубашки после десятка стирок начали желтеть, а это уже разрушало образ светлого технического будущего. Ржаво-желтые рубахи отправились на свалку истории. Поплиновые китайские наступали – см. выше. Эра синтетики завершалась синтетическим самоотрицанием.

Вот апокрифическая история нейлоновых времен.

Советская женщина с неописуемыми трудами добыла нейлоновую кофточку.

Пошла на работу – и в первые пять минут поставила на обновку чернильное пятно.

В слезах прибежала на обеденный перерыв домой, сняла кофточку и почистила – не имея опыта обращения с синтетикой – ацетоном.

Кофточка растворилась.