Видади Бабанлы - Когда молчит совесть

Однако в фойе института Вугар никого не встретил. Даже в приемной директора, где обычно всегда толклись сотрудники из общего отдела, сегодня было безлюдно. Казалось, огромное здание опустело. И на верхних этажах не слышалось ни шагов, ни разговоров. Эта необычная тишина в первое мгновение показалась Вугару странной. «Может, сегодня выходной день? — подумал он. Но если так, почему настежь открыты ворота и охранник пропустил меня?»

Вугар дошел до середины фойе и обернулся, хотел что-то спросить у дежурного охранника. Взгляд его упал на часы, прибитые над дверью, и ему сразу все стало ясно. Сейчас в лабораториях самый разгар работы. Как правило, до обеденного перерыва никто оттуда не выходил.

Ему нравился этот ставший уже почти законом порядок. Раньше, когда Вугар дни и ночи проводил в лаборатории, он не замечал этого само собой установившегося правила, не было у него времени обращать внимание на подобные вещи!

Ступая осторожно, чтобы не нарушать тишины, он подошел к доске приказов. Интересно, какие новости, касающиеся его работы, произошли в институте за то время, пока он отсутствовал?

Но как внимательно ни изучал он приказы, не было среди них ни одного, где бы упоминалось имя Вугара или его работа. Даты под приказами были старые. На одном из двух рядом приклеенных объявлений партийная, комсомольская и профсоюзная организации горячо поздравляли институтскую футбольную команду с получением звания чемпиона Академии наук Азербайджанской ССР и желали молодым сотрудникам и в дальнейшем блестяще сочетать спорт с научным творчеством. Другое объявление доводило до сведения всех записавшихся в жилищный кооператив, что не уплатившие вовремя пай будут вычеркнуты из списка.

Вугар уже хотел отойти от доски, как вдруг его остановил чей-то удивленный и вместе с тем начальственный голос:

— Товарищ Шамсизаде?!

Голос был незнакомый. Кто мог разговаривать с ним так властно? Он не успел повернуться, как перед ним возникла высокая полная женщина:

— Слава аллаху! Наконец-то… Неужели мы видим вас?!

Женщину эту, в голосе которой соединились и радость и укор, Вугар знал. Это была заведующая общим отделом института — Бекташева. Точная в работе, предельно аккуратная, Бекташева пользовалась в институте всеобщим уважением. Она была подчеркнуто официальна, неразговорчива, редко улыбалась, даже седовласые профессора и почтенные ученые порой с опаской обращались к ней. Не было в институте такого человека, который посмел бы поднять голос на Бекташеву, вступить в спор, сказать ей что-нибудь наперекор. И сейчас, когда Бекташева так ласково заговорила с Вутаром, он обрадовался: это был добрый знак, значит, его дела в институте обстоят не так уж плохо! Иначе не стала бы Бекташева так шумно приветствовать его, а пожалуй, и не взглянула бы в его сторону.

— Салам алейкум, Селминаз-ханум. Как вы себя чувствуете? Как идут ваши дела?

Он спросил это из самых лучших побуждений, ему хотелось предстать перед заведующей отделом человеком сердечным и тем самым установить с ней добрые отношения. Но, как говорится, хотел бровь подправить, а глаз выколол. Не учел, что Бекташева терпеть не могла подобных любезностей. Здороваться с нею нужно было предельно официально, не переходя за черту служебных отношений, а уж спрашивать, как идут ее дела, то есть заводить разговор, не относящийся к делу, было совершенно излишним.

Бекташева ничего не ответила, нахмурилась и проговорила серьезно и строго:

— Где же это вы пропадали? Почему ничего не давали знать о себе? Бросив все дела, мы разыскиваем вас, милицию на ноги подняли. Или вы решили поиздеваться над нами?

— Меня не было в городе, Селминаз-ханум…

Но Бекташева, не желая слушать оправданий, оборвала его на полуслове:

— Не утруждайте себя, нам уже все известно. Вы получили нашу телеграмму?

— Получил, Селминаз-ханум, и первым же поездом прибыл в Баку.

— Весьма мило, — ехидно сказала Бекташева. — Значит, не отправь мы телеграммы, вы бы так и не вернулись?

Вугар не стал возражать — Бекташеву все равно не переубедишь. Он глядел в пол, чуть заметно улыбаясь.

И вдруг Бекташева взмахнула рукой и крепко вцепилась Вугару в локоть, словно испугалась, что он сейчас сбежит и больше никогда здесь не покажется.

— Идемте, ради бога! Сдам вас с рук на руки товарищу Гамзаеву, не то кто знает, что вы еще можете выкинуть. Вот уже сколько дней, как он меня только о вас и спрашивает. Вперед! — приказала она.