Игорь Сотников - Память совести или совесть памяти

© Игорь Сотников, 2016

ISBN 978-5-4483-2291-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Он заблуждался, – скажет кто-то, указывая на ошибку того, другого.

– И что вы, ответите, в ответ на это? – спросят вас.

– Ну, так сразу и не ответишь, ведь я не знаю, подоплеки этого дела. Да и сам, этот он, мне не знаком – возможно, ответите вы.

– Но, все же? – спросят вас.

– Что ж, – нехотя ответите вы, вздохнув, – человеку свойственно заблуждаться.

А ведь и действительно, чуть что случится не так, не по тому запланированному вами плану, – то у вас в кармане всегда наготове имеется универсальная фраза, ведь человеку свойственно заблуждаться. А вот почему – свойственно, отчего-то мне так никто и не объяснил, а ведь так хочется это знать. Хотя, может быть и в этом, я, в свою очередь, тоже заблуждаюсь. Но все же, может быть это свойство и внесено в реестр характеристик человека, потому что вся его жизнь – есть цепь блужданий в поисках своего места в этой его жизни, и где его всем движениям свойственна тепловая хаотичность, некогда описанная физиком Броуном.

И вот человек, наконец-то набрел на то, что, по его мнению, он искал и, казалось бы: остановись, отдохни и пользуйся результатом своего поиска. «Но нет, так не пойдет!», – рассуждает он и, переведя дух, вновь пускается в этот свой путь в бесконечность. Ведь беспокойная мысль разве знает, что такое покой? Нет, она тоже живет только одним поиском. Так и наш герой, казалось бы, достигнув того, к чему стремился, должен бы остановится и, лежа в шезлонге где-нибудь на пляже Таити, наслаждаться жизнью человека, имеющего все. Но нет, он не покупает себе: ни этот пляж, ни еще какой-то другой, хотя и имеет на это деньги. Да и вообще, он никак не трансформирует свои средства в их потенциальные возможности.

– Видали мы таких скряг, – скажет особенно проницательный и очень не жадный читатель. Но дело не в этом, просто наш герой, заблудившись в своих предпочтениях – тем самым для себя потерял возможность желать. Но что же я все вокруг да около? А не пора ли более близко и детально рассмотреть нашего героя, ведь не все из нас имеют способности, если не разглядеть – то хоть домыслить рассматриваемое.

Нашего героя зовут Лу, и именно таким, слегка странным именем.

При этом спешу успокоить поклонников мексиканской мелодраматики, так невоздержанных в своих страстях и заявить, что появлению такой транскрипции имени, он вовсе не обязан неуемной страсти его родителей к сериалам, одно время так захватившим умы нашего народонаселения. Это явление прошлось по именам новорожденных уже позже, но, тем не менее, каждое десятилетие в стране не проходило бесследно, и вслед за своими героями, в тот момент находящимися на пике популярности, родители также вносили свою лепту в поддержку героических свершений страны, называя своих детей согласно требованиям того «героического» времени. Сейчас уже трудно припомнить всех тех героев той эпохи, в честь которых появились столь приглядныеимена, и за которые так благодарят родителей их потомки. Так что не будем вникать во все эти перипетии истории, изыскивая связующую нить между нашим героем и, когда-то бывшим, героем дум его родителей, какой была эта нить – так и осталось неизвестно ему, а теперь и нам. И, естественно, нам был озвучен только конечный вариант этого имени, так звучно гремевшего на просторах нашей необъятной страны, когда в наш дом вошло само понятие сериала. А сколько было придумано вариаций для этого имени, пишущегося через дефис, звучащих в устах одноклассников (а также же невоздержанных и невоспитанных временных жизненных попутчиков) – вовсе не сосчитать. А сколько разбитых носов и бланшей под глазами сопутствовали становлению этого нового имени (вместо старого)…

В чем-то наш герой даже несколько благодарен этому своему несуразному имени. Ведь защита его, укрепило в нем дух, и заставило окружающих считаться с ним, и видеть в нем не приложение к имени, а его определяющую существенность.

– Да, Альберто? – и только суровый взгляд Лу, был мне ответом.

Что сказать, уже к тому возрасту, в котором мы его встретили, он имел практически все. «Опять загадки?», – скажет придирчивый читатель, и я с ним полностью соглашусь. Дело в том, что наш герой не указал своего точного возраста, но охарактеризовал его, как средний период жизни, наиболее подверженный кризисным явлениям. «Ну, а что ж, он имел ввиду под словом „всё“?», – всё не отстает, пытающийся вникнуть во все нюансы дела очень придирчивый читатель. Что ж, попытаемся в общих словах это разъяснить. В начале своего жизненного пути, как и многие другие на этом свете, Лу мог себя причислить к клубу с названием ну, скажем – «До». Шло время, его труд был вознагражден, и он уже был зачислен в клуб – «От и До». Дальше, опять же благодаря времени и еще большему труду, Лу достиг самых верхов и его зачислили уже в клуб – «Свыше».