Радика Джа - Исповедь гейши

— Наденешь что-нибудь другое, — пробормотал Рю, переворачиваясь на другой бок.

Но он не забыл про кимоно. На следующий день, когда мы поехали к его матери на Кюсю, он спросил, не одолжит ли она мне свое кимоно.

— Наша Каё собирается выйти в свет со своими новыми подругами.

— А разве ее мать не отдала ей свои кимоно? — удивленно спросила свекровь.

С самых первых дней нашей семейной жизни они говорили обо мне так, словно меня не было рядом. Сначала это меня злило, но потом я привыкла и перестала обращать внимание.

— Все кимоно моей матери сгорели, — соврала я.

Когда мы уезжали, свекровь вручила мне аккуратный сверток, за что я была ей искренне благодарна, пока не развернула его и не увидела на ткани пятна.

Так прошли каникулы, и мы снова вернулись в школу. До злосчастного обеда оставалось три недели. Когда я подходила к школе, меня остановила Киоко Танабе.

— Разрешите попросить вас об одолжении, — начала она. — Вы в четверг не сходите со мной в магазин? Я хочу купить новое кимоно. Мои уж очень старомодные, сейчас такие не носят. А у вас прекрасный вкус.

При слове «кимоно» меня пробрала дрожь. Может, Киоко прочла мои мысли и теперь знает, что у меня нет кимоно? Наверное, хочет посмеяться надо мной? Видя мою нерешительность, она удвоила свой нажим.

— Пожалуйста, Каё-сан, вы же моя единственная подруга. Мне так хочется, чтобы вы пошли со мной.

И у меня не хватило духу ей отказать.

В кафе добрейшая госпожа Ватанабе шепнула мне на ухо:

— Я слышала, вы идете во французский ресторан с Танабе-сан и Окада-сан. Я так за вас рада!

На мои глаза навернулись слезы. Лицо госпожи Ватанабе озарилось участием.

— Вы вполне этого достойны, нечего и говорить.

У меня промелькнула мысль одолжить кимоно у нее, но, представив ее изумленный взгляд, я резко отказалась от этой идеи.

Во вторник и среду я притворилась больной из-за месячных недомоганий, и Харуку поехал провожать мой муж. Я и вправду неважно себя чувствовала, но совсем по другим причинам. Весь день я не выходила из дому, до полного изнеможения наводя там чистоту. В среду мне позвонила Танабе-сан.

— Вы в порядке, Каё-сан? — поинтересовалась она.

Я так изумилась, что просто не знала, что сказать. Эти дамы никогда мне не звонили.

— Я себя неважно чувствовала, но теперь мне лучше. Наверное, устала в каникулы.

— Да, каникулы очень утомительны, — согласилась она. — Вы завтра придете в школу?

— Думаю, что да, — с тяжелым сердцем ответила я.

— Ну и прекрасно. Значит, мы сможем поехать в Гинзу сразу после нашего кофе. Магазины как раз открываются в десять.

— Да, конечно.

— А как же ваши занятия английским?

— Английским?

Про занятия я совершенно забыла. Чтобы чуть-чуть сэкономить, я бросила свой английский вскоре после знакомства с дамами.

— Ну, разок можно и пропустить. Об этом не беспокойтесь.

— Большое вам спасибо. До встречи.

Когда в доме снова воцарилась тишина, я подумала, что, может быть, боги дают мне шанс отказаться от этого обеда.

По странному совпадению я в тот же день обнаружила в почтовом ящике толстое письмо. Оно было адресовано мне. Внутри оказалась новенькая кредитка из банка. Я с отвращением взглянула на нее. Зачем они присылают мне карточку, если я еще год назад отказалась от нее? После магазинов сразу же пойду в банк и лично возвращу ее им.

На следующий день я проснулась в половине пятого утра. На душе у меня было отвратительно. Идти никуда не хотелось. Глядя в наш низкий потолок, я представила себя птенчиком, еще не вылупившимся из скорлупы. Наш дом — это моя скорлупа, защищающая меня от сурового мира. И как я смогу выжить без этой защиты? Но время неумолимо шло, за окном запели птицы, и в комнату проник солнечный свет. Тяжелое чувство не покидало меня почти до самой школы. Однако когда, выйдя из метро на «Кудансита», я увидела железные ворота храма Ясукуни, а слева от них арену «Будокан» и ров Сидоригафуси, оно вдруг исчезло, и на сердце у меня стало легко и радостно. Казалось, что душевные силы, иссякшие за два дня домашнего заточения, медленно возвращаются ко мне, напитываясь живительной атмосферой большого города. К тому времени, когда мы с дамами совершили привычное паломничество в кофейню, я уже чувствовала себя совсем по-другому, кожей ощущая, как город притягивает меня к себе.

Вскоре дамы ушли, а мы с Танабе-сан решили немного задержаться и заказать свежевыжатый апельсиновый сок, который появился здесь после каникул.