Жан-Луи Кюртис - Парадный этаж

Она неопределенно повела рукой:

— Да шаталась с ребятами повсюду.

Она положила на стол свою кожаную сумку на длинном ремне и рулон, завернутый в белую бумагу, закрученную на концах, чтобы он не развернулся. Вздохнула:

— Подыхаю от усталости! Ты разрешишь? — и растянулась на кушетке, где он отдыхал перед прогулкой.

— Ты, верно, много работала? — спросил Иоганнес не слишком уверенным тоном.

Глядя в потолок, она коротко рассмеялась:

— Работала? В общем, если тебе угодно, да… У тебя найдется сигарета? Мои кончились. Впрочем, я без гроша.

Иоганнес взял с круглого столика лакированную шкатулку, открыл ее, протянул Лисбет:

— Американские справа, слева — немецкие.

Она не глядя взяла сигарету, сунула ее в рот.

— Ой, — воскликнула она вдруг чуть смущенно, — только не думай, что я пришла занять у тебя денег.

— Мне это и в голову не пришло. Что за странная мысль!

— Но ведь я же сказала сейчас, что сижу на мели…

— И все равно я об этом не подумал.

— Все это не впервой. Но я всегда выкручиваюсь. У тебя есть огонек?

Иоганнес поставил шкатулку с сигаретами на ковер около кушетки, потом снова пересек комнату, чтобы взять со столика красивую массивную зажигалку, и вернулся к Лисбет.

— Я заставляю прислуживать себе, словно одалиска, — сказала она с наигранно сокрушенным видом. Потом приподняла правую ногу, выставив носок кожаного ботинка на утолщенной подошве, весьма отдаленно напоминающего женский, — такие ботинки носили солдаты союзнических войск во время войны в Ливии. — Ничего себе одалиска! — заключила она. — Скорее бродяга, вот кто!

Он щелкнул зажигалкой, поднес ее к сигарете.

— Бродяга со страниц «Вога», — любезно дополнил он. — Но вид у тебя и впрямь усталый. И мне кажется, ты похудела.

— На четыре килограмма.

— Но ты хотя бы не ходишь голодной?

Он спросил, живет ли она у родителей. Она ответила — нет, уже много месяцев. Но хотя бы навещает их? Да, изредка.

— Милая Лисбет, я вовсе не собираюсь читать тебе нотацию, но подумай сама, заслужили ли они такое пренебрежение. Ведь они были добры к тебе. Они выполнили свои обязанности…

Она пожала плечами.

— Если бы я вышла замуж, я виделась бы с ними еще реже. Стало быть…

Иоганнес придвинул к кушетке кресло; когда он уже собрался сесть, она протянула к нему руку с сигаретой:

— О, пока ты еще не сел, не будешь ли столь любезен… Дай мне пепельницу.

Он с улыбкой покорился. Лисбет рассмеялась:

— Эта проклятая племянница не часто навещает вас, но уж коли появится, то сразу садится вам на голову!..

С другого конца комнаты Иоганнес принес большую хрустальную пепельницу в форме раковины.

— У нас не так много пепельниц, — сказал он, — ведь ни я, ни Паула не курим… Ладно. Теперь-то я могу сесть? — спросил он ворчливым тоном. — Или мадам угодно еще что-нибудь?

— Извини меня, дружок, но, честное слово, у меня нет сил двинуться. А здесь, на этой кушетке, так хорошо…

Ее непосредственность, ее непринужденность, свободная манера разговаривать и держаться были заразительны. С ней чувствуешь себя полностью раскованным, доверчивым, готовым болтать невесть что или просто без тени смущения молчать. Она всегда была такая — милая, с легким характером. Иоганнес не раз думал, что она, в общем, должна быть счастлива, а если выйдет замуж, сумеет сделать счастливым и мужа.

— А правда, у тебя хорошо, — продолжала она. — Прибежище…

— Только от тебя зависит пользоваться им, если тебе здесь по душе. Двери нашего дома открыты для тебя. Можешь приходить, когда тебе угодно, ты никогда нам не помешаешь.

— Я знаю. Вы оба очень славные.

Она курила как-то нервозно и продолжала глядеть в потолок. Иоганнес наконец сел. Положив руки на подлокотники кресла, вытянув ноги, чуть склонив голову, он ласково смотрел на нее. Присутствие девушки явно доставляло ему радость.

— Ну, как дела? — спросила она, искоса кинув на него быстрый взгляд.

— Прекрасно. Когда ты здесь, все всегда хорошо.

— А у Паулы?

— Как нельзя лучше.

— Чудесно. Рассказывай.

— Что рассказывать?

— Что происходит в вашем мире…

— Как это понимать — наш мир? Это и твой мир.

— О нет! Теперь — нет… Рассказывай, что хочешь.

Иоганнес немного подумал.

— A-а, кстати, — вспомнил он, — как раз сегодня утром мы обсуждали предстоящий отдых. По всей вероятности, мы поедем на Боденское озеро. Паула поинтересовалась, заскочишь ли ты в этом году к нам хоть на несколько деньков. Что ты на это скажешь?