Елена Силкина - Кактусы и розы

Ближайший автомобиль притормаживает и едет зигзагом, не решаясь обогнуть чересчур необычно одетого пешехода ни с какой стороны. Длинный чёрный плащ развевается, длинные чёрные волосы развеваются, за спиной покачивается гитара в чехле, «казаки», отделанные металлом, так припечатывают асфальт, что создается впечатление звона шпор.

Молодой мужчина, одетый в чёрное с серебром, переходит дорогу и задумчиво приостанавливается. К нему подбегает Виня.

Виня улыбается, ей очень любопытно.

— Я журналистка Лавиния Херсонская, можно просто Виня. А вы кто? Эльф, да?

— Ну-у, вообще-то мой папа говорит, что эльфы от нас произошли. А зовут меня в этом мире Борис Берг, можно просто Рис. По-моему, вы от кого-то убежали, это раз, и есть много других проблем, это два. Угадал?

— Ага. На самом деле проблема всего одна — не умею драться. Ни физически, ни энергетически. Поэтому, откровенно говоря, медленно подыхаю. А хотелось бы многое сделать. И поэтому хочу удрать с этого шарика. Здесь никто помочь не может. Или не хочет.

— А туда никого не пустят. Мы, такие, там никому не нужны. А помочь могу я. Научить драться и так, и этак. Поедем к нам? Я думаю, ты понравишься Регги.

— А кто это?

— Регги Кинг, моя жена…

Дверь открыла молодая женщина, красивая, рыжеволосая, полная, одетая столь же экстравагантно, только не в чёрное, а в зелёное с фиолетовым. Она попросту ходит круглые сутки в сценическом, как и её муж.

— Смотри, какого прелестного ребёнка я тебе привел. Разумеется, у ребёнка проблемы, и ему надо помочь.

— Разумеется, — ворчит, улыбаясь, Регги. Виня ей нравится с первого взгляда, взаимно. — Других ты не приводишь. Это чтобы я с ними возилась.

— Так тебе же это нравится!

— А я разве возражаю?…

Через пять минут Виня одновременно читает на мониторе рассказы Регги на предмет корректурного одобрения, уплетает вкусный обед, подставляет шевелюру рукам Регги на предмет окрашивания модной тушью и изготовления новой, более идущей ей причёски, пытается удержать плечом и щекой телефонную трубку, подсунутую Рисом, чтобы позвонить Гелию и сообщить о своём местонахождении.

Она знает, что Гелий благополучно убежал, во-первых, потому, что субьект погнался за ней, во-вторых, потому, что у Гелия ноги длиннее. А Гелий закатывает сцену ревности, обвиняя в равнодушии. Виня вспыливает и не хочет идти домой.

Регги и Рис переглядываются. Не надо настаивать, ребёнок скоро успокоится и сам поедет домой, решают они. Регги готовит сумку для пикника, Рис играет на гитаре и кое-что показывает Вине — она когда-то училась играть, но забросила, а теперь захотелось восстановить навыки.

Потом все втроём идут к ближайшей части лесопарка. Виня развеселилась, достала из сумки свой сценический костюм — пончо и броскую бижутерию — и надела.

Люди на улице оборачиваются на необычную троицу. Молодой милиционер, с багровым то ли от ветра, то ли ещё от чего и демонстративно суровым лицом, резко сворачивает в их сторону.

— Кто такие? Ваши документы! Почему в таком виде?

— А что, нельзя? Я не голая, всё прилично и закрыто, как хотим, так и ходим, наше право, поскольку ничего не нарушаем! — воинственно заявляет Регги. — Я Регги Кинг, певица, а это мой муж, очень известный гитарист Рис Берг, пора бы знать знаменитых людей, живущих на вашем участке! А это наша подруга, журналистка и писательница Лавиния Херсонская, приехала в гости, московская прописка имеется у всех троих!

— А что в мешке? — сурово интересуется ретивый молоденький служака.

— А в мешке е д а, — ехидно поясняет Регги, развязывает и показывает. — Вот хлеб, вот огурцы. Огурчика не хотите? А вот чаёк в бутылке. Налить? Каркадэ с сахаром, очень вкусный!

Милиционер не слишком стремится вернуть документы их владельцам, и Рис требовательно протягивает руку в рокерском браслете и чёрной перчатке с металлическим перстнем-когтем.

Парень в форме вздрагивает, но всё так же подозрительно и требовательно спрашивает:

— Вам не холодно в таком виде?

— Нет, — мрачно ответил Рис и сделал свой «фирменный» взгляд в упор из-под пышной гривы волос.

Мент заворожённо отдал паспорта, неохотно уронил:

— Можете идти.

Экзотическая троица гордо шествует дальше.

Регги кипит, взмахивая апельсиновыми локонами.

— Я позвоню в отделение, и его завтра же уволят!

— Его можно понять, начальство требует бдить, а на днях в каком-то районе толкинисты кого-то сильно избили…, - пояснил Рис.