Артур Хейли - Перегрузка

— На основе имевшейся на тот момент информации, — продолжал Ним, — информации в лучшем случае весьма схематичной, мы предположили, что некто Икс является вожаком и мозгами «Друзей свободы», что в нем развито мужское начало, он тщеславен и что у него есть преданная женщина, которая с ним тесно сотрудничает. Мы также полагали, что Икс лично убил тех двух охранников в Милфилде в присутствии женщины. Далее мы заключили, что эта женщина может являться источником слабости и стать причиной его конца.

— Я уже забыла кое-что из этих выводов, — вставила Тереза ван Бэрен. — Боже праведный, а ведь мы были почти у цели!

Директор по связям с общественностью была в мятом зеленом халате и, как всегда, с всклокоченными волосами, которые она, размышляя о чем-нибудь, еще больше взлохмачивала, поминутно проводя по голове рукой. Казалось, она приехала сюда, не переодевшись после того, как пролентяйничала дома весь уик-энд. Она сидела босая, ее стоптанные сандалии стояли рядом с креслом.

— Да, — подтвердил Ним. — Я знаю и должен перед вами всеми признать, что по моей вине нам не удалось довести дело до конца. Это решение было ошибочным. — Ним решил ничего не говорить о влиянии на него судьи Йела, который, в конце концов, только высказывал собственное мнение. — Теперь-то нам известно, кто такой Икс, и еще много чего о нем. Возможно, стоит воспользоваться тем же методом рассуждений, чтобы догадаться, где он скрывается. — Он замолчал, сознавая, что три пары глаз пристально наблюдают за ним, затем добавил: — А может быть, и нет. Однако президент считает, что нам все же следует попробовать.

Оскар О’Брайен ухмыльнулся, оторвав сигару от толстых губ. Воздух был и без того насыщен дымом, но они пришли в гости к О’Брайену, и Ним решил не возражать.

— Что ж, давайте попробуем, — сказал юрисконсульт. — С чего начнем? — На нем были старые серые широкие штаны, свободно подпоясанные ремнем под провисавшим животом, мешковатый свитер и мокасины на босу ногу.

— Я тут приготовил записку. — Ним открыл портфель, достал бумаги и раздал всем. Записка содержала краткое изложение всей наличной информации о «Друзьях свободы» и Георгосе Арчамболте, опубликованной после съезда НИЭ. Основой служили репортажи Нэнси Молино. Ним подождал, пока другие закончат читать, затем спросил: — Есть какие-нибудь дополнения?

— У меня, возможно, найдется одно или два замечания, — сказал Гарри Лондон.

Шеф отдела охраны собственности компании, встретившись с Нимом, был сегодня холоден. Вероятно, помнил об их напряженном разговоре два дня назад. Но, как всегда спокойно, проговорил:

— У меня есть друзья в полиции. Ним знает, что иногда они мне кое-чего сообщают.

В отличие от остальных, включая Нима, который тоже был одет небрежно, Лондон выглядел безупречно — в бежевых брюках с отутюженными стрелками и накрахмаленной широкой рубашке. Носки гармонировали со всем ансамблем, кожаные туфли блестели.

— В газетах упоминалось, что Арчамболт вел дневник, — сказал Лондон. — Он был обнаружен среди других его бумаг. Здесь об этом сказано. — Он отметил ногтем какое-то место в записке Нима. — Но ничего не говорится о записях в дневнике, потому что прокурор округа надеется использовать их как доказательство на суде против Арчамболта.

— Ты видел дневник? — спросила ван Бэрен.

— Нет, но мне показали ксерокопию.

Как обычно, подумал Ним, Гарри Лондон нагнетает интригу.

Последовал нетерпеливый вопрос О’Брайена:

— Хорошо, что же в нем было, черт возьми?

— Я не помню. — Присутствовавшие были явно разочарованы, но оживились, когда Лондон добавил: — Тем не менее кое-что припоминаю. Две вещи можно определенно выделить, если прочитать то, что написал этот парень. Во-первых, каждая его строка говорит о еще большем тщеславии и самоуверенности, чем мы предполагали. И во-вторых, после прочтения всего этого мусора складывается впечатление, что парень испытывал потребность все фиксировать на бумаге.

— Но так делают тысячи людей, — сказала ван Бэрен. — И это все?

— Да.

Казалось, что фактор осведомленности Лондона иссяк, и тогда на выручку ему поспешил Ним:

— Тесс, нельзя игнорировать такую информацию. Может пригодиться любая деталь.

— Скажи нам, Гарри, вот что, — проговорил Оскар О’Брайен. — Тебе бросился в глаза почерк этого парня?

— В каком смысле?

— Ну, скажем, был ли он разборчивым?

Шеф отдела по охране собственности задумался.

— Я бы сказал, что да.