Катарина Бивальд - Дай им шанс!

Дойдя до поворота к дому Эми, Сара, не сворачивая, пошла дальше. Ей была невыносима мысль вернуться в пустой и тихий дом. Здесь тебе не место, Сара, ты здесь чужая, думала она. Было наивно думать иначе. Наивно, наивно, наивно. Сара подняла лицо навстречу каплям дождя и шла дальше, несмотря на то, что вода текла ей за воротник. Глубоко внутри она знала, что идет к Тому. Ей надо было с ним поговорить. Конечно, он собирается переехать в Хоуп, но это не значит, что Броукенвил ему безразличен. Ведь так? Он должен понять, как тяжело Саре покидать Броукенвил и его жителей. Подойдя к дому Тома, Сара остановилась. Глупо вот так заявляться к нему домой без приглашения. Но она вспомнила разговор в коридоре Эми, вспомнила их беседы в книжном, вспомнила, как говорила, что важно, когда в жизни есть что-то, кроме работы, как важно иметь дом. Сара надеялась, что Каролина не заметила, каким шоком для Сары было осознать, что ей придется вернуться домой. И очень скоро. Она знала, что должна всем сообщить, но это было чертовски трудно. Ей нужно было с кем-то об этом поговорить. И она знала, что на Тома можно положиться. Он никому не расскажет. Сара решилась и постучала в дверь. В коридоре было темно, но в кухне горел свет. Никто не открыл. Оказавшись перед выбором вернуться домой под дождем или войти в открытую, как выяснилось, дверь, Сара решила, что совершенно нормально в такую погоду предпочесть второе, и вошла внутрь. Осторожно пройдя по коридору, она вошла в гостиную, объединенную с кухней и столовой. В полумраке видно было диван и кресла и другой коридор.

— Том? — позвала она. Никто не ответил.

Сара сняла дождевик, куртку, обувь и сделала несколько шагов. Тревожные мысли сменились любопытством. Так вот какой у Тома дом. Впрочем, домом это жилище было назвать трудно. Интерьер был довольно безликим. И здесь было слишком чисто. Не видно было ни книг, ни дисков с музыкой или фильмами. Видимо, он нарочно не держал здесь ничего, что могло бы сказать что-то о его личности или могло превратить это жилище в настоящий дом. Предметы мебели были нейтральных цветов. Никаких лишних вещей на столах и полках. Ни фотографий, ни грязных тарелок, ни открытых книг, ни сломанных ручек, монеток или чеков. В кухне в сушилке стояли две вымытые тарелки, а на стойке — три пустые пивные бутылки. Единственным украшением гостиной были панорамные окна, создававшие ощущение единения с природой. Стекла слегка подрагивали под порывами ветра. Сара снова почувствовала себя маленькой и беспомощной перед лицом стихии. Но было что-то успокаивающее в том, что вечер и темнота были так близко, но не могли до нее добраться. В окно видны были кукурузные поля и огни Броукенвила. Видно было и дом Эми, где Сара забыла погасить одну лампу. Часто Сара нарочно забывала, чтобы было не так одиноко приходить домой вечером. Так дом выглядел уютнее. Он словно ждал возвращения Сары с зажженным светом. В доме Тома чувствуется присутствие Броукенвила, подумала Сара. Сможет ли он перестать переживать за его жителей, когда они больше не будут у него перед глазами? Впрочем, отсюда видно только огни города, а не сам город. Каждый день он видит в это окно кукурузные поля, небо и хозяйственные постройки, свидетельствующие о том, что когда-то здесь кипела жизнь. Сара опустилась на диван. Тишина была мучительной, и она включила радио в кухне. Она вернулась на диван и внезапно почувствовала себя усталой и одинокой. И она сделала единственное, что можно было сделать в этой ситуации, — заснула.

Проснувшись, Сара почувствовала, что тревога отступила. Пара часов сна вернули ей спокойствие. Она потянулась, разминая затекшие члены, и ногой задела чужую ногу. Ногу! Сара резко села и посмотрела по сторонам. Том. Она была дома у Тома. И он накрыл ее покрывалом. Как он, наверное, удивился, найдя ее спящей на диване у себя дома. Но, в любом случае, он не стал будить Сару, а накрыл покрывалом и сам заснул в кресле. Сара улыбнулась. Спящий, он был еще красивее. Сара нагнулась, коснулась его ноги и с трудом убрала руку. Поднявшись, она наклонилась над Томом так близко, что видно было щетину на подбородке и щеках. Морщинки вокруг глаз разгладились, лицо дышало покоем.

— Том, — прошептала она. Ее лицо было в десяти сантиметрах от его лица. Том шевельнулся и открыл глаза. Если он и удивился, увидев Сару так близко, то виду не подал. Все происходило очень медленно. Она даже успела подумать, что, наверное, в кинофильмах поцелуи не настолько преувеличены, как ей казалось раньше, и что эти долгие, томные, полные колебаний моменты перед поцелуем существуют на самом деле. А потом Сара внезапно поняла, что сейчас случится, и отпрянула. Вернувшись на диван, она судорожно придумывала, что сказать, но мысли отказывались подчиняться. Тогда она попыталась улыбнуться.