Кеннет Харви - Там, где свобода…

— Мистер Мерден, управляющий готов принять вас, — сказала женщина в костюме. — Сюда, пожалуйста. Миссис Мерден.

Он следовал за ней по коридору, крытому ковровой дорожкой. Мимо дверей кабинетов. В таких местах он еще никогда не бывал. Ковер был чистый. На стенах висели фотографии мужчин в костюмах. Или океанские виды. Рыбацкая лодка. Маяк. Пляж. В золотых рамках. Кабинет управляющего находился в конце коридора. Сам управляющий встречал их в дверях. Он был подтянутый. Еще нестарый. Но почти лысый. Голова блестела. Будто он ее натирал.

— Мистер Мерден, — сказал управляющий, протягивая руку. У него была мягкая и теплая рука, будто детская. Мужчина с руками маленького мальчика. — Миссис Мерден. — Пожав руку и ей, он жестом пригласил их в кабинет. — Проходите.

Они вошли вслед за ним. В кабинете пахло бумагой. Новым ковром. Стены были фальшивые, пустые.

— Прошу садиться.

Они сели.

Управляющий тепло им улыбнулся. Будто старым друзьям. Он потратил годы, чтобы научиться этой улыбке. Чтобы она выходила натурально. За это он получил большой кабинет.

— Итак, что мы можем для вас сделать?

От обилия предложений у него разболелась голова. Брошюры с цифрами. Процентные ставки. Фиксированные. Гибкие. Все они выглядели одинаково. Звучали одинаково. За исключением одной какой-нибудь мелочи. Была ли на самом деле разница? Он никак не мог взять этого в толк. Разве это так важно? Что ты делаешь со своими деньгами.

Он положил все на один счет. Простой банковский счет. Сберегательный. Но он мог выписывать чеки. Он мог снимать деньги в банкоматах при помощи банковской карты. Ему доводилось видеть, как люди это делают. Счет на двоих. Ему просто все это надоело. У него попросили удостоверение личности. Хотя управляющий сказал, что он его знает. Управляющий кивнул, будто понял. Это продолжалось несколько секунд. Затем его лицо снова изменилось. Вернемся к делу. Столько процентов за один день. Они могли снимать их, не трогая основного вклада. Ему бы этого хватило. Он взглянул на жену. У той были сумасшедшие лицо и глаза. Она рехнулась от радости.

Они сняли немного денег. По тысяче. Десять сотен. Захрустели в кармане. Управляющий показал им, как пользоваться банкоматом. Жена все время кивала. Пришлось придумать пароль. Он не сразу его придумал. Важная вещь. Пароль. Самое меньшее — четыре символа. Цифры, как на телефоне. И буквы. Управляющий давал советы. «Возьмите какое-нибудь дорогое для вас имя, — говорил он. — Такое слово, которое вы не забудете». Он выбрал имя «Кэролин». Единственное дорогое ему имя.

Жена выбрала другое слово. Короче. Боясь, как бы не подсмотрели, загородила его обеими руками. Управляющий сказал, что их ожидает подарок. Но не сказал какой. Ему нужно еще было позвонить в главный офис.

Выйдя из банка, он перешел улицу. Купил плоский ящик пива из двадцати четырех бутылок. Ему всегда нравились такие ящики. Нравилось держать в руке ручку и чувствовать тяжесть этого «дипломата». Теперь у него довольно денег для такой батареи. Они вернулись в дом жены пешком. Там уже собралась компания. Все знали, что они получили деньги. Жена всем рассказала. Незнакомые лица. Цепляющиеся за него руки. Трогают его. Хлопают по плечу. Рэнди не пришел, потому что снова был в тюрьме. Хулиганство. Водитель такси, который не хотел смеяться. Так ему передал адвокат. Ничего другого Рэнди не сказал. Так или иначе. Таксист, который вез Рэнди домой, не смеялся его шуткам. Шуткам, которых никто в жизни не понимал. Такси сбило отца Рэнди. Убило его отца. А может, это тоже было шуткой. Он слышал что-то в этом роде. Рэнди схлопочет не меньше года. Если только адвокат до суда не подкупит таксиста. Он надрывал упаковку с мыслью о Рэнди. Откупорил первую бутылку. Он купит мастерскую для Рэнди. И мольберт. И моделей. Сексапильных моделей. Вот смех. Он чуть не прыснул пивом.

Через некоторое время к нему подошла жена.

— Я иду в молл. — Она подняла вверх руки со своими хрустящими сотками.

Все глаза были прикованы к ее рукам. Он был рад за нее. Вот только не знал, надо ли оно ему.

На кухне началась потасовка. Двое его сыновей. Грызлись с самого дня своего рождения. Без остановки. Он это прекратил. Они попятились, когда он рыкнул на них. Все стихло. Все глаза обратились к нему. Он мог всех тут поубивать. С такими деньжищами в кармане.

Дочки не было. Кэролин тоже. Они не хотели принимать участия в этом празднике. Из опасения. Он тоже не хотел. Он не хотел во всем этом участвовать. Вонь. Шум. Пьяный смех.