Исабель Альенде - Дочь фортуны

Эбанисер Хоббс так же осознавал ограничения, накладываемые его ремеслом, как и Тао Чьен понимал пределы своего поля деятельности. Первый желал изучить секреты восточной медицины, которые, несмотря на путешествия по Азии, представлялись еще слабо, особенно воздействие на боль посредством ввода иголок в нервные окончания и использование сочетаний растений и мате, чтобы вылечить различные болезни, которые в Европе до сих пор считали неотвратимыми. Второго заворожило очарование западной медицины, ее резкие методы лечения, тогда как родное ремесло скорее было тончайшим искусством равновесия и гармонии, неторопливой задачей привести в порядок отклоненную от нормы энергию, предотвратить болезни и отыскать причины симптомов. Тао Чьен никогда не занимался хирургией, и его познания анатомии, довольно точные в том, что касается различных биений пульса и точек, куда ставят иголки, сводились к тому, что было возможно лишь видеть и щупать руками. Знал на память анатомические рисунки из книг, находящихся в библиотеке его престарелого, ныне покойного, наставника, но молодому человеку так и не пришло в голову хоть раз вскрыть труп. Этот обычай еще не был известен в китайской медицине; его мудрый учитель, который тренировался в лечебном деле всю свою жизнь, редко когда сам видел внутренние органы и был не способен поставить диагноз, если сталкивался с теми симптомами, что еще не закрепились в списке известных болезней. Эбанисер Хоббс, напротив, в своей практике вскрывал трупы и искал причину - так, по крайней мере, того учили. Тао Чьен впервые сделал подобное в подвале больницы для англичан как-то ночью, когда бушевали тайфуны, в качестве помощника доктора Хоббса. После чего последний тем же самым утром поставил в первый раз в своей жизни предназначенные для иглоукалывания иглы, чтобы облегчить свою мигрень в той же консультации, где Тао Чьен обслуживал своих клиентов. В Гонконге было несколько миссионеров, настолько же заинтересованных в лечении тела, как и в воздействии на души своих прихожан, с которыми доктор Хоббс поддерживал отличные связи. Они оба были гораздо ближе к местному населению, нежели живущие в колонии британские медики, которые восхищались методами восточной медицины. Так мастера «чжун и» открыли двери своих небольших клиник. Энтузиазм Тао Чьена и Эбанисера Хоббса, проявляемый в изучении нового и различных опытах, неизбежно сблизил и породил их привязанность друг к другу. Эти двое встречались почти тайно, потому что, должно быть, люди уже прознали об их дружбе, а совместное общение лишь еще больше ставило под угрозу репутацию. Ни европейские пациенты, ни китайские не могли принять того факта, что у представителей другой расы тоже можно чему-то научиться.

Страстное желание приобрести супругу снова занимало мечтания Тао Чьена, чуть только тот более-менее разобрался со своими финансами. Когда стукнуло двадцать два года, он еще раз подсчитал свои накопления, как частенько то делал, и убедился, довольный тем, что с нынешними деньгами может позволить себе женщину с небольшими ногами и мягким характером. Ввиду того, что у молодого человека не было родителей, которые, как того требовал обычай, помогли бы ему с хлопотами, то возникла необходимость прибегнуть к посреднику. Ему предложили портреты различных кандидатов, но все они показались на одно лицо; для мужчины оказалось невозможным угадать внешний вид девушки – и тем более составить впечатление о личности - начав с этих скромных цветных рисунков. Не разрешалось увидеть молодую особу собственными глазами либо услышать голос, как сам того желал; также не было и женщины-родственницы, кто бы смог осуществить подобное для него. Так оно и было, мог видеть лишь ноги девушки, появлявшиеся из-под занавески, но ему рассказали, что нельзя доверять даже данному факту, потому что, как правило, посредники устраивали ловушку и показывали «золотистые ирисы», то бишь прелести совершенно другой женщины. Приходилось доверяться самой судьбе. Был вот-вот готов передумать насчет игральных костей, но тут татуировка на правой руке напомнила ему о прошлых неудачах в азартных играх, почему и предпочел поручить это задание духам своих матери и учителя иглоукалывания. После того, как обежал пять храмов, оставляя в каждом приношения, бросил жребий особыми китайскими палочками, по которым прочел, что, оказывается, теперь и есть благоприятный момент, и, таким образом, выбрал себе невесту. Метод молодого человека не подвел. Когда приподнял красный шелковый платок с головы своей новоявленной супруги, уже после отправления минимальных церемоний, ввиду отсутствия денег на более великолепное бракосочетание, взор упал на весьма гармоничное лицо, что упорно смотрело в пол. Повторил свое имя трижды, прежде чем избранница осмелилась взглянуть на него полными слез глазами и вся дрожа от страха.