Юрий Герт - Кто если не ты

— Но все-таки, я думаю, не обязательно доказывать учителям, что кажется вам правильным...— улыбаясь, проговорила она, и Клим не стал с ней спорить.

Потом Любовь Михайловна рассказывала об Игоре. Она упомянула, что ее сын готовится в институт международных отношений.

— Значит, он и вправду хочет стать дипломатом?

— Да, конечно.

— Это еще неизвестно,— возразил Игорь.

— Ах, оставь! — воскликнула мать.

И она, указав на портрет, висевший между стеллажом и ковром, сказала с оттенком гордости:

— Вот его дед, он всю жизнь был дипломатом!..

Так вот в чем дело! Вот откуда у Игоря такая библиотека!..

Потом Любовь Михайловна повела ребят в гостиную, где уже был накрыт стол. Пили чай с рассыпчатым, тающим во рту печеньем. И снова — открытие!

— Может быть, ты сыграешь нам что-нибудь, Игорек?

Игорь отказался. Тогда Любовь Михайловна сама села за пианино. Играла она свободно, без напряжения, и улыбалась, оборачиваясь к мальчикам и встречая ушедший в себя взгляд Клима. А он уперся локтями в стол, сжал голову над недопитым стаканом. Когда Мишка звякнул ложечкой, Клим так скривился, что тот поперхнулся. Игорь с усмешкой наблюдал за своими новыми знакомыми.

Когда Любовь Михайловна кончила, Клим, осторожно ступая, подошел к пианино.

— Что вы играли?

— О, это надо знать! — засмеялась Любовь Михайловна.— Это из «Патетической»... Вам понравилось?

— Еще бы! Зачем нужна поэзия, если можно столько передать звуками!..— он вспомнил о пианино, которое стояло у него дома — «Настоящий «Беккер».— на нем висел замочек и его посыпали нафталином каждую весну. Клим растерянно признался: — Я плохо знаю музыку. Вернее — совсем не знаю...

— Ну что ж, Игорь сумеет вас просветить. Да, Игорь?

— А он тоже играет «Патетическую»?

— Конечно.

Клим повернулся к Игорю и восхищенно спросил?

— А еще что?..

— Всего не перечислишь,— пожал плечами Игорь и посмотрел на мать.— Бетховен, Григ, Чайковский.

— Ты сыграешь?

— Как-нибудь сыграю... Если будешь слушать.

— Конечно, буду! — вырвалось у Клима.

— Вот и чудесно,—сказала Любовь Михайловна; вставая,— у нас можно организовывать замечательные вечера... Приходите к нам,, я всегда рада видеть приятелей Игоря.

Клим понял, что пора, и заторопился домой. Ему не терпелось поскорее вернуться вновь в этот удивительный дом, где столько книг, и музыка, и так славно дружат между собой мать и сын, похожие на сестру и брата. Они придут сюда завтра же. Можно?..

— Да, конечно...

Игорь вышел их проводить, и тут Клим с огорчением вспомнил — нет, завтра ведь комсомольское собрание... Ах, черт, вот обидно!..

— А что у вас за собрание? — спросил Игорь.

— Перевыборы... Почему у нас? Разве ты не комсомолец? — Клим задал этот вопрос без всякой задней мысли. Ответ Игоря показался ему шуткой.

— А чему ты удивляешься? — сказал Игорь, сдержанно усмехаясь.— Разве это так уж обязательно — быть комсомольцем?

— Нет, погоди,— Клим остановился.— Ты что, в самом деле не понимаешь, зачем в комсомол вступают? Или ты нас разыгрываешь? А?

— Может быть, тебе объяснить? — сказал Мишка сплюнул себе под ноги и растер плевок.

— Что ж, объясни. Какая разница между комсомольцами и некомсомольцами? Между вами и мной например? Или Слайковским? Или Михеевым?

— Михеев — это еще не весь комсомол,— неожиданно побагровел Мишка.—Ты что, не знаешь, что такое комсомол?..

— Цып-цып-цып, петушок,— засмеялся Игорь.— Ты не кукарекай. Четыре ордена, Александр Матросов — все это мы как-нибудь и сами знаем....

И пока Клим и Мишка подыскивали, что ответить, Игорь продолжал спокойно, даже не без иронии, развивать свою мысль.

— Учеба? Я учусь не хуже, пожалуй, чем тот же Слайковский... (...чем ты,— слышалось Мишке). Дисциплина? Что ж, пока меня из класса не выставляют. А что еще? Взносы не плачу? На собрания времени не трачу? Ну вот, соберетесь вы, поговорите. Кому от этого польза?.. Говорят, что к вам в прошлом году затесался даже такой комсомолец, что его судить хотели за воровство...

Все это было, в сущности, дьявольски правильно, и, наверное, именно поэтому показалось и Климу и Мишке особенно обидным.

— Ты помолчи лучше, если не знаешь! — взбешенный хладнокровием Игоря, закричал Мишка так, что даже на другой стороне улицы на них стали оборачиваться.— Если бы все были такими, как Егоров, так знаешь, что бы тогда было!

— А что бы тогда было? — повторил, уже с явной издевкой, Игорь.

Сердце Клима обожгла такая ярость, что он был не в силах сказать что-нибудь связное.