Сергей Есин - Мемуары сорокалетнего

На призыв сходить в зоопарк резонно заметил:

— Это мы уже проходили.

Мальчик, оказывается, уже побывал с папой в Московском, Киевском и Калининградском зоопарках. Это дитя времени отвергло тщательно разработанную теткой программу утренников и елок и потребовало экскурсию в музей техники и поход на телестудию.

— Сейчас я интересуюсь кибернетикой, и папа сказал, тетя Гора, что у вас большие связи на телестудии. На телестудии я, к сожалению, ни разу не был.

Свои просьбы Ильюша выражал в уклончивой манере.

В визитах по этим чрезвычайно интересным для Гортензии Степановны объектам прошла неделя. Гортензия Степановна даже унизилась до того, что попросила у своих бывших коллег разовый пропуск на телестудию, хотя когда-то поклялась, что нога ее не переступит порога этого вертепа. Правда, там, в присутствии бывших коллег, наступила минута ее небольшого торжества, когда маленький Ильюша задал несколько необычных вопросов по работе систем главному инженеру, на которые он, естественно, не смог ответить и попросил это сделать кого-то из молодых инженеров, чьи знания еще не померкли под грузом лет.

Гортензия Степановна думала, что она нашла подход к этому мальчику и вызвала в нем ответное чувство. Но каждый раз, когда они входили в квартиру и рассудительный эрудит Ильюша по-детски с взвизгами бросался к отцу, тыкался головой ему в живот, обхватывал отца руками, Гортензия Степановна понимала, что такой бури ласки и восторга при встрече не добьется от мальчика ни за какие интеллектуальные взятки. На этой затее тоже надо ставить крест. Любовь и признательность не вспыхивают в маленьком сердце мгновенно. Они рождаются медленно, и корешки их уходят в такие дали, где Гортензия Степановна не побывала. Они, наверное, рождаются при детских купаниях, при первом агуканье и первой осмысленной улыбке, которую на лице ребенка вызывают склонившиеся над ним родители.

И все же Гортензия Степановна сделала попытку погреться у чужого костерка. Как-то она сказала Леше с должной долей самоиронии:

— Любезный племянник. А может быть, есть смысл оставить Ильюшу на годик или полгодика у нас? Я устроила бы его в спецшколу — фундамент в образовании — залог будущей карьеры. Возня с Ильюшей меня бы очень развлекла. Евгений Тарасович водил бы его в бассейн и следил за физическим развитием. А вы бы с женой тем временем завели бы следующего младенца.

— Ильюша! — тут же подозвал сына Леша. Он был человеком наглядных методов воспитания. — Ильюша, хочешь до лета остаться у дети Горы? Будешь ходить здесь в школу.

— Ну как же, папа, могу я здесь остаться? — резонно заметил рассудительный Ильюша. — А кто же будет чинить дома телевизор? Вы же с мамой ничего не умеете.

Леша с Ильюшей уехали, пообещав навещать родственников. Снова потянулись скучные зимние дни. С утра в магазин, потом прогулка, потом обед, телевизор, сон. Забот, хотя и однообразных, было много. И за этими заботами Гортензия Степановна и Евгений Тарасович как-то позабыли ухаживать за аквариумом, все там заросло травой, вода начала пузыриться и рыбки вскоре подохли.

После отъезда Леши у Гортензии Степановны и Евгения Тарасовича началась бессонница. Они и представить себе не могли, что случилось это из-за несбывшихся надежд иметь в семье пацанчика, веселый голосок, заботы и тайные надежды на старость под чьим-то приглядом — это было так далеко, в невыявленном подсознании, этого они себе, наверно, отчетливо и не формулировали. Они решили, что здесь дурное действие многочасовых сидений у телевизора, по-зимнему недостаток свежего воздуха и физических нагрузок. У них даже возникла мысль начать ходить в группу оздоровительной гимнастики или на плаванье, но идея эта как-то сама собой отпала, уже вроде январь на исходе, а там весна — дачные заботы, и закрутилась карусель сначала, смотришь, и садовый участок станет у них не только показательным, а почти ботаническим садом. Но это пока у них все в мечтах, в проектах, а наяву сумеречная ленивая усталость. И неохота сходить записаться в группу ОФП — общей физической подготовки, взять абонемент в плавательный бассейн.

В этот период по телефонному совету кого-то из своих друзей занялись они травами. Дикорастущие травы, сказали им всеведущие друзья, для поправки здоровья лучший стимулятор. И в качестве главного аргумента сообщили такие сведения: «Знаете, сколько у нас западные немцы трав покупают?! Навалом. А западные немцы насчет здоровья не дураки». Лечат ли травы от одиночества, от вялости духовного мира или от его отсутствия, — никто не знал, впрочем, об этом и не говорили.