Алексей Оутерицкий - Немцы в городе

Вован заржал и обстановка слегка разрядилась.

– Это ножевой, стопудово, – уверенно сказал Колян, направив палец в шрам на моем левом боку. – У моего батьки точь-в-точь такой же. Кавказцы в армии когда-то пырнули.

– А здесь, – сказал Мороз.

– А это, – сказал Колян.

– А вон слева, – сказал Вован.

– А это вообще, похоже, сквозняк, – сказал Виталь. Все начали рассматривать круглый шрам на правой стороне груди, над соском и чуть левее, а Виталь обошел меня и остановился за спиной. – Ну да, точно, – сказал он и пацаны поспешили к нему.

– Твою мать… – сказал Мороз и я почувствовал, как чуть ниже левой лопатки моей кожи осторожно коснулся палец. – Вот он, выход.

– Это как это… – ошарашенно сказал Колян. Он вернулся на место и уставился мне в глаза. – Это же наискось, через самые легкие и еще там всякое… Через трахому, например.

– Через трахею, дурень! – поправил Виталь и заржал.

– Да все равно, – не поддержав его смехом, растерянно сказал Вован. – Такого не бывает. У него же, небось, все кости там раздробило.

– Да ладно, – не зная, как все это объяснить, сказал я. – Вы это… ну, вы все преувеличиваете, короче… Это только кажется, что все так серьезно.

– Кажется? – переспросил Виталь.

– Ну да, – сказал я и накинул на плечи пиджак.

Препятствовать мне в этом никто не решился.

– Санчо, ты ничего не хочешь нам рассказать? – спросил Колян.

Я промолчал, только пожал плечами.

– Надо выпить, – после паузы сказал кто-то и Мороз с энтузиазмом полез в сумку.

– Лей побольше, – сказал Виталь, – а то с этим… – он кивнул на меня, – и спятить недолго…

Мы опять валялись молча, на животах или заложив руки за голову, загорали. Я распахнул пиджак, чтобы солнце грело брюхо; боялся только слегка, что от его лучей появятся еще какие-нибудь дурацкие шрамы. После пары доз коньякопунша всех отпустило, интерес ко мне угас, пацаны вяло переговаривались.

– Кто скажет, что вечером по телеку было? – спросил Серега. – А то я после нашего вчерашнего пива приковылял домой и вырубился сразу.

С десяток секунд царила ленивая тишина. Каждый надеялся, что ответит кто-то другой.

– Да ни хрена такого, – наконец отозвался Вован. – Речугу Брежнева целый час транслировали. Или даже полтора. Фильм из-за этого перенесли, да и сам фильм в итоге туфтой оказался. Че-то там про каких-то сталеваров, что ли… Если бы не одна коза, которая комсорга играла, и смотреть бы было не на что. Ничего такая, я б ей вдул.

Опять наступила тишина. Иногда над самой землей пробегал приятный прохладный ветерок.

«Прощай, среди снегов среди зимы никто нам лето не вернет… прощай, вернуть назад не можем мы в июльских звездах небосвод»…

– Ни хрена себе, какие соски, – вдруг сказал Виталь. – Подснять бы их.

– Где? – спросил Вован.

Пацаны оживились. Все разом присели, стали крутить головами.

– Да не там. Вон, левее.

Все стали смотреть в сторону, куда ткнул рукой Виталь, а я почувствовал, как сердце забилось чаще – метрах в тридцати, боком к нам, на красном покрывале загорали Тамара и ее подруга блондинка. Тамара ближе к нам, блондинка за ней. Она лежала на животе, а Тамара на спине, заложив руки за голову и согнув в колене левую, ближнюю к нам, ногу. На ней был раздельный сине-белый купальник, узенький, позволяющий разглядеть все тело. Рядом, на траве, стояла большая, похожая на нашу, спортивная сумка, две дамские сумочки и две кучки одежды. Отдельно стояли две пары обуви – черные босоножки и светлые лодочки, все на высоких шпильках. Под голову Тамара что-то подложила – то ли сложенное полотенце, то ли платье; отсюда я не смог этого разглядеть. У блондинки волосы были собраны в пучок и отброшены в сторону, чтобы не мешать загару спины, а у Тамары волосы были зачесаны наверх и уложены в прическу, тоже для того, чтобы открыть шею солнцу. Кажется, такая прическа называлась «Ракушка» или как-то так.

– Классные, – сказал Мороз. – Только нам не светит.

Он взял с покрывала пачку «Космоса», вытянул сигарету, чиркнул спичкой.

– Это почему еще, – спросил Виталь и тоже закурил.

– Да потому. Пробовали мы с Коляном к ним подкатиться, еще когда в первый раз купаться ходили.

– И что?

– Да ничего. Послали нас культурно. Сказали, чтобы мы по их поводу не беспокоились.

– Они чуть постарше, – сказал Колян. – Сказали, что так просто, на пляжах и улицах, не знакомятся. Типа к ним нужен особый подход.

– А по сколько им? – спросил Вован.

Колян пожал плечами.