Александра Созонова - ...Либо с мечтой о смерти

Пристыженный, я активно включился в процесс: задавал вопросы, поддакивал, ахал и охал. Попутно отмечая в сознании ошеломительные открытия, словно древний клад с золотыми монетами, проступивший из-под слоя дерна. Мужчина средних лет, за сорок. Судя по звучавшим именам, грек, серб или албанец. Умелый охотник, строгий глава большой семьи. Немногословен, суров, уважаем всеми вокруг… И это она? Умненькая малышка Юдит с острым носиком?

Первый визит в прошлую жизнь, как правило, охватывает несколько дней или часов, предшествующих кончине. Так и здесь: Юдит очутилась за несколько дней до своего выхода из физического тела. Предшествовали этому обстоятельства не просто тяжелые, но трагические.

В самом процессе я воспринимал их лишь на уровне эмоций: логика и ясное сознание буксовали. Кажется, что-то кричал, кого-то умолял, уговаривал, слишком глубоко погрузившись в ситуацию. Помню, что и Роу и Мара поглядывали на меня с беспокойством.

Когда все кончилось и Юдит открыла глаза, выйдя из транса, долго не мог отдышаться.

— Выпейте воды, — Роу протянул мне стакан. — И подите прогуляйтесь часок. Подышите воздухом, успокойте нервишки. Наша милая Юдит за это время тоже придет в себя. А потом приходите, и мы сообща попробуем нарисовать ясную и четкую картину. Сдается мне, опыт удался.

— Более чем, — бросила Мара.

Она смотрелась изможденной: видно, вложилась в эксперимент не меньше меня.

Вернулся, как и было велено, ровно через час. Нервы успокоились, но лишь на внешнем уровне. На глубине снова и снова переживал потрясение.

Мы собрались уже не в «комнате вечности», а в кабинете Роу. Мара отсутствовала. Юдит куталась в плед, словно ее трясла лихорадка, и пила горячий глинтвейн. Один раз я даже расслышал стук зубов о край бокала.

— Что ж, — начал доктор, придвинув к себе диктофон. — Надеюсь, оба участника эксперимента пришли в себя? Да, Юдит?

Девушка кивнула.

— Как я и предупреждал, выйдя из гипнотического транса, вы не будете помнить увиденное и пережитое. Разве что самое сильное ощущение непосредственно перед пробуждением. Но ничего страшного: сеанс записан на диктофон, и вы услышите свой собственный рассказ. И восстановите в деталях произошедшее, с нашей с Норди помощью. Для начала скажите, как вы себя чувствуете?

— От… — девушка запнулась и закашлялась. Она отпила глоток из бокала и произнесла, хрипло, но внятно: — Отвратно.

— Чудно! — подхватил доктор. — То есть не то чудно, что отвратно, а то, что помните свои последние ощущения. Итак, давайте поподробнее. Ваше состояние в момент пробуждения?

Юдит заговорила, медленно и четко проговаривая каждое слово:

— Пробуждение было безрадостным. Ломило виски, давило в темени, едко щипало в уголках глаз, во рту залег тяжелый привкус чего-то металлического. Последнее ощущение, о котором вы меня предупредили, было на редкость мерзким: адская смесь ярости, ужаса и отчаянья. И еще я кого-то проклинал. Ко всему прочему, сильно болела левая сторона груди.

— А сейчас? — быстро спросил доктор.

— И сейчас еще болит. Ноет, — Юдит потерла грудь под пушистым пледом и поморщилась.

Роу пощелкал кнопками диктофона и что-то отметил в своем блокнотике.

— Прошу прощения, — бросил он девушке. — Очень уж интересные результаты, хочется зафиксировать по свежим следам. И какие же у вас ощущения сейчас, спустя час после сеанса? По-прежнему тяжко? Сеанс получился на редкость сильным, и вы, конечно же, нуждаетесь в немедленной вербализации пережитого и психологической поддержке.

— Благодарю вас. Ломота в висках и тяжесть в темени стали слабее, но совсем не улетучились. Дышать стало легче, мысли потекли более связно. Но адская смесь эмоций не желает рассасываться. И в мозгу будто продолжает стучать кувалдой: «Будь ты проклят! Сучье семя, выродок, будь ты четырежды проклят!..» Ну и грудь, как я уже сказала, скулит и ноет, словно старая рана в непогоду.

— Пре-красно! — Роу вновь склонился к блокноту.

— Что ж тут прекрасного? — не согласился я. Но был проигнорирован обоими.

— Доктор, скажите честно: я покончила с собой? Точнее, покончил — ведь я был мужчиной, это я знаю точно. И всегда знала, с детства.

— Почему у вас сложилось такое впечатление?

— Ну как же? Последнее ощущение: предельное отчаянье и дикая ярость. Именно в таком состоянии отбрасывают ногой табурет или посылают пулю в рот.

— В рот? — заинтересовался психоаналитик. — У вас было ощущение выстрела рот? Осталось соответствующее болевое ощущение?..