Александра Созонова - ...Либо с мечтой о смерти

Она помолчала, поглядывая на меня одним глазом (второй блуждал взглядом по стене) с опасливой надеждой. Я заметил, что она очень осунулась в последние дни. И прежде худая, теперь напоминала узницу Освенцима.

Я послушно ждал продолжения.

— Так вот. Исследования на младенцах будут продолжаться, это я знаю наверняка. Они не столь затратны, как другие опыты, но исключительно перспективны. Майер не станет жертвовать ими, тем более что трое женщин уже беременны, и одна из них на сносях и вот-вот родит. В силу перечисленных причин очень прошу вас принять мое предложение. Особенно акцентирую на последнем пункте: биологические отцы гарантированно не превратятся в запчасти. По крайней мере, пока Майер не наберет достаточно материала по данной теме и не потеряет к ней интерес.

Дина замолчала, выжидательно буравя меня острым зрачком и теребя край юбки.

— Можно, я закурю?

Она закивала.

— Конечно. Решение предстоит непростое, я понимаю.

Я закурил две сигареты сразу — не из пижонства, а для усиления эффекта. Порой я так делаю. Одну в левом, другую в правом углу рта.

— Скажите, зачем вы устроили этот спектакль сегодня? От скуки?

— Вы о чем? — Дина нахмурилась.

— Я о сеансе спиритизма. Так называемом. Никаким Ницем там и не пахло, вы все выдумали и устроили шоу. Вот я и спрашиваю: зачем? Чтобы продемонстрировать свою ценность для Гипербореи, подстраховаться на случай необходимости в новой партии запчастей?

Гостья оскорблено дернулась.

— Никакого шоу. Способности к медиумизму у меня развились еще в подростковом возрасте. Я просто рассказала об этом Роу, а он предложил поговорить с Ницем. Только что отлетевшая душа, как правило, пребывает недалеко от места, где она вылетела из тела. Особенно, если смерть была болезненной или насильственной.

— Я в курсе. Но могу дать руку на отсечение: Ниц не прилетел на ваш трубный зов. Знаете, почему я в этом уверен? За все время потусторонней беседы не прозвучало ни единой цитаты из Ницше.

Дина порозовела. Пальцы сильнее затеребили ткань строгой юбки.

— Что за нелепый довод? Ниц, очутившись в тонком мире, осознал, что он вовсе не являлся реинкарнацией великого философа, устыдился этого и, соответственно, перестал цитировать. Это естественно. И наоборот, примись его дух цитировать, как при жизни, это было бы признаком явной и грубой фальсификации, фальшивки.

— Отчего же он велел тогда называть себя Фридрихом?

В глазах у Дины запульсировал ужас. Мне стало жаль завравшуюся спиритку.

— Ладно, замнем. Вам хотелось повысить свою ценность в глазах Майера, дабы не быть отправленной на запчасти, и вы ее повысили. И обморок сыграли убедительно. Не занимались самодеятельностью в колледже?

— Я вам повторяю…

— Ладно-ладно. Не буду больше на эту тему. Тем более что вы добрая: отправили беднягу Ница в приятное и прохладное местечко, отлично зная, что безмерно обрадовали бы Майера намеком на чистилище или ад.

— Я устала с вами спорить…

— Не будем спорить. Перейдем непосредственно к вашему предложению. Мой ответ: нет.

Лицо ее исказилось разочарованием. Но Дина быстро взяла себя в руки и спросила вполне бесстрастно:

— Но почему? Объясните.

— По целому ряду причин. Во-первых, я могу вступать в интимную связь с женщиной только в состоянии любви или влюбленности. Знаю, что для мужчин это не типично, что я белая ворона и прочее, но это так.

— О, если только это! — Дина нервно рассмеялась. — Возможно оплодотворение без физической близости. С помощью шприца и пробирки. Правда, зачатие при этом наступает не с первой и не со второй попытки, но рано или поздно успех обеспечен. Вы тонко намекнули мне, что я мало похожа на женщину вашей мечты, но я не в обиде. Я не кукла Барби, не самка, но исследователь. На Гиперборее не принято оплодотворять из шприца, но, думаю, я сумею уговорить Майера, объяснив ему всю целесообразность появления ребенка с набором наших с вами генов.

— Есть и другие причины. И главная из них: мне это неинтересно.

— Как?! Не интересен столь захватывающий эксперимент? Столь эксклюзивные, из ряда вон, опыты?

— Ни в малейшей степени.

— И даже… даже если бы подобное предложение сделала не я, а та смазливая девица — Юдит, кажется? Не удивляйтесь: я наблюдательна, вижу, как вы на нее смотрите.

— Тем более. Слава богу, подобное этой девушке и в голову не придет.

— Напрасно вы так безапелляционно судите о чужих головах! Но послушайте, Норди, вы или невнимательны, или у вас напрочь вылетел из сознания мой главный аргумент: число исследователей сокращают, переводя их в ранг «запчастей». Вы и оглянуться не успеете, как окажетесь в замороженном и расфасованном состоянии в трюме лайнера, мчащегося на большую землю.