Мари Н’Диай - В Китае-I. В Китае-II

В тот год мне исполнилось восемнадцать, я успешно сдала выпускные экзамены, и в награду родители отправили меня на лето в Китай. Там, в Пекине, жила моя дальняя кузина Роз, незадолго до того она написала нам, что вышла замуж за чиновника.

Родители позвонили Роз по телефону, и она страшно обрадовалась моему приезду. Это было довольно странно — ведь она нас почти не знала, — так странно, что родители едва не передумали посылать меня, заподозрив, что эта радость объясняется какими-то житейскими затруднениями и что Роз, к которой они относились с некоторой опаской, собиралась воспользоваться случаем и попросить помощи у родни. Но я сама с восторгом предвкушала путешествие и готова была тайком сбежать из дому, если бы меня вздумали не пускать. Родители поняли это и уступили. И вот я еду в Париж, в аэропорт, а они провожают меня до таможни. Приплюснув к стеклу торжественно застывшие физиономии, смотрят с таким скорбным видом, как будто я умерла, и уже торопятся уходить.

— Может, больше не увидимся! — дурашливо сказала я им, когда они поспешно меня поцеловали и, не оборачиваясь, пошли прочь.

Роз велела, чтобы я сама добиралась из аэропорта до бывшего летнего дворца, где жили все жены столичных чиновников, а там попросила вахтершу позвать ее; вахтерша поймет — надо только сказать «Роз», очень простое имя. Все так и получилось Роз позвали по внутреннему телефону, и она тотчас вышла ко мне, вернее, вышла незнакомая улыбающаяся женщина, назвалась моей кузиной Роз и крепко меня поцеловала. Я совершенно ее не помнила, мы виделись только один раз, когда мне было лет пять.

— Какая ты хорошенькая! — воскликнула она. — И так напоминаешь мне тамошнюю жизнь!

Зато Роз, к счастью, ничуть не была похожа на моих родственников, поэтому я сразу к ней привязалась. Возможно ли, чтобы кто-нибудь из нашего глухого, захолустного городишка, где нет ни железной дороги, ни автотрассы, не походил на мою родню! И вот поди ж ты! Просто чудо… а сколько мне наговорили, из самых лучших побуждений, об этом необыкновенном создании, все уши прожужжали и смешная эта Роз, и уродливая, и опасная!

Роз провела меня за руку по всему дворцу, объясняя, что и как там устроено, но я была в таком восхищении от нее самой, так жадно ее разглядывала, что пропустила все мимо ушей. Позднее, когда у меня появилась нужда ориентироваться во дворце и знать его порядки, ей пришлось повторить весь рассказ, который я теперь воспроизвожу.

Общежитие жен. Здесь, во дворце, около пятнадцати тысяч обитательниц, среди которых довольно много служанок и охранниц — в основном из чиновничьих дочерей; все они родились и выросли в этих стенах, почти все в свой срок тоже выходят замуж за служащих — сыновей отцовских коллег и остаются во дворце, где, таким образом, проводят всю жизнь, наслаждаясь своим привилегированным положением. В самом деле, где еще во всей стране, столь огромной, что трудно даже представить себе ее необъятность, — где еще женщине обеспечено такое праздное, приятное, безбедное существование, причем не за какие-то особые заслуги, красоту или ум, а за одно-единственное и главное достоинство за то, что ей родиться в семье руководящих работников, уважаемых чуть ли не наравне с министрами Тем же, кто по безрассудной влюбленности выскакивают замуж не за чиновников, приходится распроститься с матерью и сестрами и покинуть дворец; и не было случая, чтобы, столкнувшись со скудной, убогой, изнурительной жизнью простых женщин, бедняжка не раскаялась очень скоро в своем неосмотрительном выборе. Разумеется, не все во дворце равны, привилегии распределяются в соответствии с чином супруга, строго по категориям, от этого зависит количество и качество предоставляемых льгот и почестей, а также площадь и расположение квартиры. Попавшие благодаря заслугам мужей в высшие разряды получают огромную власть над нижестоящими женами, даже если те намного старше. Низшим положено при случайных встречах с высшими на прогулке закрывать лицо вуалью и беспрекословно выполнять все их приказы независимо от положения в семье, так что порой дочь, чей муж стоит на служебной лестнице ступенькой выше мужа матери, командует ею, что бы они обе по этому поводу ни думали, причем командует жестко, ведь за слишком явную снисходительность ее могут обвинить в нарушении законов дворца и сурово покарать решением особого суда по делам жен.