Мисс Эберхардт всматривалась в него — ждала, прежде чем уйти из кабинета, как он закончит консультацию.
— Если не считать тех ошибок, о которых я уже упоминал, мисс Эберхардт, — нарушил наконец молчание мистер Фиш, — работу вашу можно считать вполне удовлетворительной, с заданием вы справились. Должен добавить, что в настоящее время в нашем университете есть китайцы…
Он запнулся. Не надо бы мне это говорить, одернул он себя; при этих его словах ноздри у мисс Эберхардт раздулись.
— Однако мне рассказывали, — продолжал он, не в силах остановиться, — что на побережье Тихого океана не любят и китайцев, во всяком случае, не любили до тех пор, пока не были приняты Законы об исключении [3] Законы об «исключении китайцев» — федеральные законы 1882, 1892, 1902 годов, призванные предотвратить иммиграцию китайцев в США. Были отменены в 1943 году, когда китайцы стали союзниками США в войне, однако квоты на иммиграцию китайцев сохранялись вплоть до 1965 года.
. Тем не менее я вправе судить лишь о том, верно или неверно вы выбираете слова, логично ли выстраиваете тему, четко ли выражаете мысль. Если у вас больше нет вопросов, на сегодня — все.
— Я не хотела вас подъелдыкнуть. — Мисс Эберхардт была озадачена, сконфужена.
— Мисс Эберхардт, такие слова, как «подъелдыкнуть» и «протыриться», относятся к низкой лексике. Можно выражать свои мысли естественно, без экивоков, не прибегая к жаргонизмам.
— Очень вам благодарна, мистер Фиш, — с этими словами мисс Эберхардт отбыла: мистер Фиш вернул ей дневник жестом, означавшим, что консультация окончена.
Трудно объяснить, почему впоследствии мистер Фиш не вспоминал об этом эпизоде. Наверное, заботы личного характера так занимали его мысли, что у него просто не оставалось времени ни на что другое. Разумеется, эпизод этот ему был неприятен. Тем не менее особо сильных чувств он у него не вызвал.
Через два дня мистеру Фишу предстояло дать урок морякам; предполагалось, что основой для классной работы послужит текст из учебника, предназначенного специально для моряков. В этот день он намеревался обсудить эссе Луиса Адамика, посвященное иммиграции в Америку. Эссе — как нельзя более кстати — называлось «Плимутский камень и Эллис-Айленд [4] Плимутский камень — по преданию, гранитный камень, на который в декабре 1620 года ступили первые английские поселенцы, пересекшие Атлантический океан на судне «Мэйфлауэр»; Эллис-Айленд — небольшой остров близ Нью-Йорка, с 1893 по 1943 год главный центр по приему иммигрантов.
», и суть его, обложеная множеством оговорок, сводилась к тому, что сильной и славной Америку сделал труд иммигрантов, ее приятие людских различий, разнообразие влившихся в нее национальных потоков. Америка — надежда мира, писал Адамик, прежде всего потому, что она соединила представителей самых разных наций, благодаря чему родилась всеобщая культура, культура общечеловеческая, дотоле неведомая миру. Вот в чем и американская мечта, и американская традиция. Адамик конкретизировал свои доводы: он говорил о немцах, евреях и неграх как о народах, которые могут особо пострадать от расовых предрассудков, от ненависти тех, кто отличен от них. И хотя немецкий народ произвел Гитлера, замечал Адамик, он произвел и Томаса Манна.
По дороге на урок мистер Фиш обдумывал эссе. Разумеется, оно вызывало в памяти и разговор с мисс Эберхардт, и дискуссию с моряками о негритянском вопросе. Он решил бегло обозреть эссе и не допустить, чтобы урок перешел в спор, который ничего не даст, только предоставит морякам возможность высказать самые мракобесные воззрения.
Тем не менее, так как у мистера Фиша вошло в привычку выражать несогласие с предписанными текстами — был у него такой прием, — он сам не заметил, как принялся критиковать Адамика. Приему этому он придавал большое значение и часто напоминал студентам, что печатное слово нельзя принимать на веру, не подвергнув предварительно самому тщательному анализу. После того как путем умело поставленных вопросов ему удалось подытожить доводы Адамика, он сказал:
— Все, о чем говорил Адамик, правда, но не вся правда: не следует забывать — хотя Америка всегда была страной свободы, она была также и страной травли ведьм и судов Линча, страной гонений, страной, где любой человек опасался оказаться чужаком или опасался чужака. Все так, однако это ни в коей мере не отрицает положений Адамика и не противоречит им. Америка была страной свободы и страной гонений с того самого дня, когда в Сейлеме сожгли ведьм [5] Процесс над сейлемскими ведьмами — процесс, организованный вожаками пуритан в городе Сейлем (1692 год).
, и вплоть до того дня, когда месяц тому назад случились расовые беспорядки в Детройте или, скажем, майские беспорядки в Лос-Анджелесе, когда моряки поколотили местных пижонов. Такие беспорядки, беспорядки подобного толка не могли бы случиться, не будь наша страна и страной свободы.
Читать дальше