Васька Заяц шарил по столу.
— А это что такое? — недоуменно уставился он на небольшой четырёхугольный ящик. — Патефон не патефон, чемодан не чемодан.
Женька подошёл к нему.
— Где? Это? Магнитофон.
— Побожись! — удивлённо воскликнул Васька.
— Эх ты, деревня! Мага, что ли, ни разу не видел?
— Ну повезло! Вот повезло! — лихорадочно бормотал Васька, засовывая магнитофон в мешок. — Вот олухи, такую ценную вещь просто на столе оставили.
Они отнесли всё похищенное в класс, к окну, через которое залезли в школу, и сложили там.
— Теперь покажи, где у вас военный кабинет, — сказал Мишка.
— А зачем?
— Возьмем там мелкокалиберки, обрезы сделаем. Пригодятся.
Женька направился было к двери, но вдруг остановился. Он вспомнил, как военрук демонстрировал им защитную сигнализацию. Как только открывалась дверь кабинета или шкафа, автоматически включалась сирена-ревун.
— Ничего не выйдет, — мрачно сказал он и рассказал про сигнализацию.
— Жаль, — констатировал Мишка, выслушав его. — Веди тогда в химкабинет, может, там спиртиком разживёмся.
В химкабинете они действовали гораздо наглее: то ли прошло первоначальное чувство страха, то ли притупилось чувство опасности, то ли они уверовали в свою безнаказанность. Они теперь не вздрагивали от каждого малейшего звука, не шипели друг на друга, когда кто-нибудь натыкался на стол. Только Мишка один раз дал Ваське подзатыльника, когда тот уронил с полки шкафа стеклянную банку. К счастью, банка не разбилась,
Спирт они так и не нашли, видно, он хранился где-нибудь в другом месте. Васька Заяц внимательно рассматривал банку, за которую он схлопотал по шее.
— Слышь, Цыпа, а в ней что?
Женька поморщился. Он не любил своего прозвища — и откуда его Заяц узнал! — но всё-таки ответил:
— Не видишь: ящерица заспиртованная.
— Ага, — обрадовался Васька, — сразу, значит, и выпивка и закусь в одной посудине.
— Там не спирт.
— Как так? Сам же сказал: заспиртовано.
— Раньше когда-то спирт был, потому так и говорят. А теперь формалин заливают.
— Поставь на место! — вмешался Мишка.
Заяц недоверчиво покачал головой, но поставил банку на полку. И всё же, дождавшись, когда Женька с Мишкой отошли и не обращали на него внимания, Васька решил проверить. «Подождите, умники, — думал он. — Посмотрим, кто из нас глупее». Он откупорил банку и сделал глоток.
Банка со звоном грохнулась на пол. Мишка с Женькой резко обернулись и увидели вытаращенные в диком испуге глаза Васьки, прижатые к горлу руки, и банку, валяющуюся на полу, и всё поняли.
— Глотнул всё-таки! — злым шёпотом произнёс Мишка.
Васька в испуге хватался то за горло, то за живот.
— Отравился! Спасите!
— Тише ты, дура! — цыкнул на него Мишка и обернулся к Женьке. — Не загнётся?
Женька трясся в беззвучном смехе.
— Ничего не будет, — сквозь смех наконец проговорил он. — Лишних раза два в туалет только сбегает.
Трудно сказать, поверил Васька Женьке или нет, но всё остальное время он ходил сзади и больше ничего не трогал, только отплёвывался и шипел, как рассерженный гусь, и повеселел только тогда, когда они, ничего не найдя в химкабинете, решили возвращаться в класс.
Они уже были на полдороге, когда Васька вдруг остановился.
— Погодите. Забыл.
Он повернулся и почти бегом направился обратно в кабинет. Они недоумённо посмотрели ему вслед.
— Чего ещё этот чумовой надумал? — спросил Мишка. Женька только пожал плечами. Догадаться, что может взбрести в голову Зайцу, было просто невозможно.
Так и получилось. Не прошло и минуты, как Васька вернулся, держа что-то за спиной. Он приблизился вплотную к Женьке и вдруг резко сунул ему в лицо жутковато белеющий в лунном свете человеческий череп. Сухо щёлкнули мёртвые зубы, Женька в испуге отшатнулся, Васька засмеялся.
— Ну придурок, вот уж поистине придурок! — накинулся на него Мишка. — Ты зачем череп взял?
— Девок в деревне пугать буду, — ответил довольный Заяц.
— Иди положи обратно!
— Оставь его, — остановил Мишку пришедший в себя Женька. — Может, и лучше, что он череп взял. Милицию со следа собьёт.
— Как это?
— А так. На ребятишек грешить будут. Кто же подумает, что взрослый может череп украсть.
— И верно, один только Заяц на такое способен. Ладно, недоразвитый, бери свою костяшку.
Женька спускался по лестнице последним. Сначала он передал мешки стоящему на середине лестницы Ваське, от которого их принял внизу Мишка. Уже перекинув ногу через подоконник, Женька ещё раз оглянулся на класс. И снова он показался ему совершенно незнакомым, чужим. Никакого тёплого чувства не шевельнулось в его душе.
Читать дальше