Федор Андрианов - Спроси свою совесть

Зато следующая книга, снятая им с полки, сразу ему понравилась. «Сердце на ладони» — вот это название! Словно специально для подарка! И автор: Иван — тоже Иван! — Шамякин.

Иван достал тушь, перо, раскрыл книгу и задумался: что же написать? Что-нибудь оригинальное о добром сердце, щедром и открытом, как ладонь. Но тут же рассердился на себя: чего это он вздумал! Пусть это Женька Курочкин гонится за красивостью да необыкновенностью. А ему, Сергееву, и по-простому сойдёт.

И чётким шрифтом, каким обыкновенно он подписывал школьные чертежи, написал:

«В день семнадцатилетия, Лиде Нориной от школьного товарища, с пожеланием счастья!»

Поставил число, месяц, год, чётко расписался и облегчённо вздохнул: о подарке больше думать не нужно.

И всё-таки идти к Нориной на день рождения Ивану не очень хотелось. За день он раза три проходил мимо Ириного дома в надежде увидеть её, но всё было напрасно. Оставалось только одно — надеяться на встречу у Лиды.

Чем ближе подходил срок, тем больше сомнения одолевали Ивана. То ему казалось, что он перепутал число и Лида приглашала его совсем не на это воскресенье, то он думал, что его появление вызовет недовольство родителей Лиды и гостей, то появлялись сомнения в том, придёт ли туда Ира. Долго он колебался: идти или не идти, но, наконец, решил твёрдо: пойду!

Теперь оставалось только решить, к какому времени идти. Приглашение было на шесть часов, но Иван читал в каком-то романе, как один герой оказался в весьма неприятном положении, придя минут на пять раньше и застав хозяев в самом разгаре подготовки к празднеству. Но и опаздывать — тоже вроде бы неприлично.

И всё же решил прийти попозднее. Лучше извиниться за опоздание, чем помешать, и поэтому стать неприятным гостем.

Когда он вошёл в подъезд Лидиного дома, спрашивать кого-либо о том, где она живёт, было не нужно. Его вела по этажам доносившаяся музыка. Поднялся на третий этаж. И хотя дверь ему открыла незнакомая девушка, он был уверен, что не ошибся.

Дом был старой постройки, ещё пятидесятых годов, с высокими потолками, большими прихожими. Но и эта большая прихожая была, казалось, целиком завалена пальто. Они висели на вешалках, лежали внавалку в кресле. Иван примостил своё сверху и прошёл в комнату. Ещё на пороге окинул всех взглядом. Почти все были знакомые. Увидел Тольку Короткова, Серёжку Вьюна, Женьку Курочкина. Навстречу ему спешила виновница торжества с приветливой улыбкой на лице:

— Здравствуй, Ваня. Молодец, что пришёл. Проходи.

«Иры нет. Зря пришёл!» — мелькнула в голове Ивана мысль. Но в это время из соседней комнаты, откуда раздавался стук расставляемых тарелок, выглянула Ира. Иван заметил, как благодарно приветливо распахнулись её серые глаза, и он радостно улыбнулся в ответ, шагнул к Лиде и сказал, глядя по-прежнему на Ирину:

— Поздравляю тебя, Лида. И вот подарок — «Сердце на ладони».

Протянул ей книгу. Лида проследила за его взглядом и лукаво засмеялась:

— Книгу — мне, а сердце — другой?

Иван, обычно быстро смущающийся, на сей раз даже внимания не обратил на её шпильку. Обошёл Лиду и заспешил к Ире. Подойдя к ней ближе, он заметил, что поверх праздничного красивого платья на ней был надет домашний фартук.

— Помогаешь по хозяйству?

— Как видишь.

— Может, что надо по физической части? Так я могу…

Ирина словно погладила его взглядом и засмеялась:

— Нет уж, сами как-нибудь обойдёмся. А то от твоей помощи половина тарелок в осколки может превратиться. Иди лучше к ребятам, поболтай с ними.

Она скрылась в столовой комнате. Иван поздоровался со всеми. К последнему подошёл к Женьке Курочкину, одиноко приткнувшемуся в углу.

— Привет, старик!

— Здорово, — хмуро ответил Женька.

— Ты что какой пасмурный?

— Зато ты сияешь, как медная кастрюля после чистки кирпичом.

Но и его язвительность никак не отразилась на благодушном настроении Ивана. Он вспомнил разговор с Ириной.

«Переживает, — подумал он. — Нина-то не пришла. А он, наверно, ждал».

— Ничего, старик, — сочувственно проговорил он. — Всё ещё образуется.

Но это только ещё больше разозлило Женьку, который терпеть не мог жалости. Дёрнул плечом и сквозь зубы зло проговорил:

— А пошёл бы ты со своими сентенциями знаешь куда…

Иван и на этот раз не обиделся. Он понял, что Курочкина надо оставить одного, пожал плечами и отошёл к стоящим возле радиолы Тольке Короткову и Серёжке Абросимову. Они, как обычно, спорили.