Скрутив руки «мертвецу», милиционер дал свисток товарищу, сидевшему в засаде у озера.
В полдень Никодима привезли в уездную милицию.
— Откуда, муж праведный, явился? — рассматривая обросшего длинными волосами Никодима, спросил Осокин.
— Из мира, где несть ни печали, ни воздыхания, а жизнь вечная, — смиренно ответил тот и опустил глаза.
— Давно скончались?
Расстрига вздохнул.
— В девятнадцатом году при крушении града Гоморры, сиречь Марамыша… Нет ли у вас покурить? — спросил он уже беспечно.
— Удивительно, как вы сохранились в земле! — спрятав улыбку, произнес Осокин, передавая Никодиму табак.
— Тело мое нетленно, душа бессмертна…
Ераска, сидевший у порога с винтовкой в руке, сплюнул:
— Дать ему, лохматому черту, по загривку, и весь разговор.
— Пришвартоваться к месту! — видя, что бобыль поднимается с порога, скомандовал Федот.
Елеонский скосил глаза на Ераску.
— У мудрого Соломона сказано: «На разумного сильнее действует выговор, чем на глупого сто ударов!» — и, повернувшись к Осокину, промолвил елейно: — Продолжим нашу душеспасительную беседу?
— Что вас заставило одеть саван и бродить по ночам? Никодим не спеша скрутил цигарку и потянулся через стол к Осокину:
— Разрешите прикурить?
Тот предусмотрительно убрал лежавший на столе револьвер и подал расстриге спички.
— У пророка Исайи… — выпуская клубы дыма, начал тот.
— Пророка оставьте в покое! Говорите по существу! — резко прервал его Осокин.
— Хорошо, — Никодим решительно поднялся на ноги. — Миф о мертвецах мы старались использовать как агитацию против закрытия церкви.
— Кто это «мы»?
Никодим тяжелым взглядом посмотрел на Осокина:
— Не спрашивайте имен, не скажу…
Путь Никодима к тюрьме лежал мимо дома, где жил Русаков. Увидев Ераску с «мертвецом», Григорий Иванович подвел гостившего у него Андрея к окну.
— Этот оружия не сложит… К сожалению, он не одинок.
— Ничего, вычистим! Кстати, на днях у меня был Кукарский. Предъявил партийный билет и показал «открытое письмо», где признает свои ошибки и порывает с меньшевиками.
— Где он работает?
— В акционерном обществе «Хлебопродукт» в качестве юрисконсульта. Переметная сума! А что слышно про Устюгова.
— Устроился в Американской администрации помощи, в «Аре», вместе с Тегерсеном. Там же одно время был и Никодим.
— Букетик!
— Да, дурно пахнущий.
Григорий Иванович распахнул окно.
Над Марамышем вставало солнце. Где-то пыхтел локомобиль, визжали пилы, раздавался стук топоров и длинной вереницей тянулись подводы с лесом.
Книга третья
ДОРОГИ СХОДЯТСЯ ВНОВЬ
Григорий Русаков жил в доме Елизара Батурина на правах зятя. Небольшой закуток в избе отвели бобылю Ераске, который по-прежнему работал в транспортно-мобилизационном отделе исполкома.
— Насчет освобождения от конной мобилизации теперь у меня в трамоте своя рука есть, — говорил в шутку Батурин зятю.
— Сомневаюсь, — улыбнулся Григорий Иванович, — едва ли Герасим поможет в этом деле. Правда? — повернулся он к сидевшему за столом Ераске.
Тот почесал жиденькую бородку и ухмыльнулся.
— Раз есть директива, значит, я ее должен сполнять, будь ты мне хоть сват, хоть брат.
— Убедился? — спросил Григорий Иванович и лукаво посмотрел на тестя.
Елизар, приглаживая седую в колечках бороду, перевел взгляд на бобыля.
— Ты что, Герасим, всурьез али в шутку?
— Не до шуток рыбке, когда ее под жабры берут, — ответил тот. — Прошлый раз пристал ко мне новый начальник Иван Редькин: — Доставь, грит, к утру десять подвод для вывозки леса. Ну, и список дал… Гляжу, а в бумаге-то числятся мужики, которые уехали с казенным хлебом на станцию. Как тут быть? Говорю: «Товарищ начальник, похоже тут ошибочка». А он как рявкнет: «Сполняй! Я, грит, по законам военного времени могу тебя отправить, куда Макар телят не гонял!» «Э-э, — думаю, — пугал волк жеребца, да без зубов остался. Страх-то на тараканьих ножках бегает, а я пока хожу на своих». Уселся я, значит, на трамотское крылечко, сижу, думаю: как быть? Десять подвод — не шутка, да и подводчики в разгоне. Дай, думаю, съезжу в деревню Ключики, мужики там живут справно. Раньше все по ярмаркам ездили да в кованые карты играли или на погорелое место собирали. Не все, конечно, а те, которые позажиточнее.
Читать дальше