Сергей Сартаков - Горный ветер. Не отдавай королеву. Медленный гавот

— Аккумуляторы и все прочие к.п.д. давайте оставим в покое, — сказал Александр, — но в к.п.д. человека все-таки разберемся. Что это такое? И каким образом его можно повысить?

— Человек в мире самое главное, — сказала Римма, не сводя с Владимира преданного взгляда, — и, следовательно, к.п.д. абсолютно всех технических устройств — это в конечном счете к.п.д. человека.

— Люблю представлять вселенную от нейтрино до метагалактики в единой, неразрывной связи, где каждый пшик материи зависит от другого пшика, хотя бы удаленного от него на миллиарды парсеков, — уже, как всегда, немного ерничая, сказал Владимир. — И если бы мне удалось когда-нибудь повысить к.п.д. бесконечности, пусть даже на ноль-ноль-ноль, но все-таки повысить, я был бы тоже бесконечно счастлив, как ноль-ноль-ноль от всего человечества и тех разумных существ, которые обитают в безднах вселенной. Римма, прости! Очередной треп. И не по твоему адресу. Ты очень удачно остановилась как раз на самом пороге.

— То есть?

— «Мир» у тебя прозвучало размашисто, почти как «вселенная». Если это и в действительности было бы так, я перестал бы читать твои статьи.

— Володя, для меня «мир» — образ…

Поискала продолжение и сразу не нашла. Владимир не дождался, подверстал свои слова так, будто отодвинул Римму плечом:

— …пространства, населенного человеками. Ужасно умными, думающими, полными благородства и мало пьющими, с невероятным к.п.д., близким к единице. Точно? Риммочка, не обижайся! А между прочим, эти самые человеки очень часто и пьют и толкаются…

Под потолком, вразброс, погасло несколько лампочек, дальние углы погрузились в сумерки. Музыканты заиграли чарльстон. По зеленоватому пластику пола зашмыгали десятки подошв.

Владимир силой заставил Римму подняться, втащил ее в зыблющийся людской круговорот на пятачке перед эстрадой и между столиками. Танцевал он со страстью, фокуснически работая ногами. Скалил в простодушной улыбке крупные белые зубы, подмигивая Римме, и веселым баском помогал саксофонисту, когда тот ставил особенно остренькие «акцентики». Танцевал так, словно во всем кафе, кроме него и Риммы, не было никого, совершенно не обращая внимания на то, что кого-то ударил локтем, кого-то резко толкнул спиной, кому-то неожиданно и сильно дохнул прямо в лицо.

Оркестр поиграл недолго. Музыканты взглянули на часы. Раскрасневшийся и словно бы даже раздавшийся в плечах Владимир, как ледокол пробивая путь среди еще толпящихся пар, провел Римму к столику и заботливо усадил на место. Попенял Мариничу:

— А ты все сидишь со своей соломинкой…

Возле стола появилась молодая стройная официантка. Щеки у нее были бледные, на висках — мелкие капельки пота. Устало, но очень приветливо она улыбнулась. Предупредила, что через пятнадцать минут кафе прекращает работу, и попросила рассчитаться.

Владимир ответил такой же усталой улыбкой, небрежно вытащил из кармана брюк смятую в комок десятку, бросил на стол. Сказал девушке, как совершенно свой здесь человек:

— А скажите, Ларисочка, если в течение пяти минут вы нам успели бы подать еще по чашечке кофе, ваш к.п.д. повысился бы?

Лариса взяла деньги, отсчитала сдачу, опять улыбнулась. По обязанности, только губами.

— Хорошо, кофе сейчас принесу. А насчет к.п.д. я не поняла. Что вы этим хотели сказать?

— Ну, допустим, как это отразилось бы на выполнении плана всей «Андромеды»? И лично вашего плана? к.п.д. — коэффициент полезного действия.

— Три-то чашечки кофе? Ерунду вы говорите!

— Нет, а в принципе?

У Ларисы в глазах заблестели веселые, дружелюбные огоньки.

— Смешной вы всегда какой! Без шуток вы просто не можете. Если я и принесу, так только потому, что вы смешной.

Она собрала со стола лишнюю посуду, ушла. Владимир проводил ее внимательным, сочувственным взглядом.

— Вот тебе на! — сказал он. — Как раз иллюстрация к нашему разговору. Выходит, по логике, ее, а на деле мой к.п.д. сейчас увеличился. — Выбил пальцами короткую дробь на столешнице. — Замоталась сегодня Лариска, едва улыбнется, а то смеется всегда, звенит как колокольчик. Обаятельная девочка. Но, между прочим, эта девочка — уже мама. И сын у нее Евгений Ларисович. Как говорится, такова жизнь. Но, Риммочка, с этим чарльстоном я тебя перебил. Развивай свой образ мира, свое представление о к.п.д. человека.

Она заговорила не сразу. И как-то не очень охотно.

— Человек находится на работе положенные ему семь часов. Все там рассчитано по нормам и проверено опытом. И если человек, допустим, сумел выполнить план на двести процентов, мы восхищаемся: он полагающуюся от него долю внес в общее благополучие народа в двойном размере. Значит, по срокам он вдвое приближает и создание того, что мы называем материальной базой построения коммунизма…