Вильям Гиллер - Вам доверяются люди

— Неужели обязательно читать все? — капризно протянула Таисия Павловна. — Возьмите свой список и называйте самое необходимое…

— Здесь вообще только необходимое.

Раздражение Таисии Павловны нарастало.

— Какая наивность! — Она откинулась на спинку кресла и насмешливо поглядела на Степняка. — Я думала, дорогой товарищ, мы будем лучше понимать друг друга… Самое необходимое для того, чтоб открыться, ясно? Мы не ждем от вас, что в канун праздника вы заполните все четыре этажа больницы. Одна-две палаты в хирургическом, одна-две палаты в терапии… На первых порах этого совершенно достаточно. Остальное доделается в рабочем порядке.

Из райздрава Степняк приехал в больницу злой и возбужденный. Правда, ему удалось заставить Таисию Павловну в его присутствии созвониться с несколькими организациями, от которых зависело получение оборудования и аппаратуры. Среди малых побед этого дня он числил и то, что для больницы-новостройки обещали уделить кое-какие приборы с закрывавшейся промышленной выставки.

Рыбаша, как всегда, не было, и Львовский, вооружившись нарядами, отправился за оборудованием для операционной. Завхоза Марочкина Илья Васильевич послал в Мосгаз.

— Сдохни, а добейся, чтоб сегодня же подключили!

Из медицинского училища явились всем выпуском молоденькие сестры. Они еще никогда не работали, только проходили кратковременную практику во время занятий и теперь с любопытством заглядывали во все углы пустого здания. Их смешки и возгласы звонко разносились по широким коридорам.

— Ну что делать с этим детским садом? — удрученно спросил Степняк Лознякову.

— Ничего, привыкнут. В медсанбате у нас такие же пичуги чудеса творили.

— Сравнили! Там война, кровь, ужас…

Лознякова вздохнула:

— Да, в терапии вообще трудно понять психологию больного. Лежит человек на койке, с виду все в порядке, а одно неосторожное движение — и конец.

Степняк внимательно поглядел на Юлию Даниловну:

— Возьмите над ними шефство, а?

Она не успела ответить — в дверь постучали.

— Да! — крикнул Степняк.

В кабинет заглянула хорошо одетая молодая женщина. Медно-рыжие волосы ее свободно ложились на плечи, маленькая шапочка оставляла открытым чистый, гладкий лоб.

— Ступина, Марлена Георгиевна, — мельком представилась она и без перехода, деловито спросила: — Вам еще нужны врачи?

— Нужны.

Степняк не без удовольствия оглядел вошедшую. Чуть вздернутый носик и аккуратные полукружия темных бровей показались ему очень привлекательными.

— Хирурги?

— Нужны и хирурги, и терапевты… — Он выдвинул из-под стола третью табуретку, отнятую у Рыбаша. — Присаживайтесь, пожалуйста.

— Одну минуту… — Ступина выглянула в коридор и громко позвала: — Наумчик! Товарищ Гонтарь! Ну где ты там застрял?

На пороге появился очень худой, узкоплечий молодой человек в очках, с большим, добрым ртом и копной густых черных волос над смущенной физиономией.

Улыбаясь, Ступина повела рукой в его сторону:

— Познакомьтесь! Это Гонтарь, Наум Евсеевич, хирург-травматолог. Стаж — четыре года. Работал в больнице на строительстве ГЭС. По семейным обстоятельствам вернулся в Москву… Наумчик, долго ты будешь молчать? Мне, что ли, за тебя договариваться?

Со вздохом комического отчаяния она опустилась на свободную табуретку. Степняк и Лознякова весело переглянулись.

— Супруги?

— Кто? Мы? — Ступина расхохоталась, а молодой человек мучительно покраснел. — Нет, нет, ничего похожего! Учились вместе в институте, только я на курс моложе, И четыре года не виделись. А сейчас встретились в метро. Оказывается, он едет сюда, к вам, по объявлению о конкурсе, но уже готов повернуть обратно. «Наверно, говорит, все места заняты…» Ну, я вижу, Наумчик все тот же! Он у нас был отличник из отличников, умница, а о себе слова сказать не умеет…

Она рассказывала легко, весело, как умеют рассказывать привыкшие нравиться и уверенные в себе женщины.

— Значит, вы тут в роли… буксира?

— Вот именно!

Степняк перевел взгляд на молчаливого Наумчика. Сняв очки и старательно протирая их носовым платком, он выглядел беспомощным; по-мальчишески тонкая шея усиливала это впечатление.

— Добре! Документы при вас, товарищ… — Степняк запнулся, позабыв фамилию Наумчика.

— Гонтарь, — сипло подсказал тот и заторопился, стараясь одновременно надеть очки, спрятать платок и расстегнуть болтавшуюся на нем, как балахон, короткую непромокаемую куртку с воротником из искусственного меха.