Вильям Гиллер - Вам доверяются люди

Почему, когда человек задумывается, ему приятнее всего смотреть на огонь?

Степняк слышит, как часы в комнате Варвары Семеновны бьют восемь раз.

В десять придет Машенька Гурьева, а до десяти надо еще столько успеть!.. Надя показывается в дверях кухни:

— Ты не уснул?

— Как ты разыскала Машеньку?

Надя чуть медлит с ответом.

— Да я еще давно встретила ее в ГУМе… и записала адрес.

— И ничего не сказала мне?

Теперь Степняку кажется, что именно Надя виновата во всем: это она заслонила собою всех старых друзей, это она…

— Не сказала? — Надя возмущенно передергивает плечами. — А кто, интересно, докладывал тебе, что Мария Александровна замужем за тем самым капитаном, которого вы оперировали в последний день войны? И что у нее куча детей…

Степняк хмурится: в самом деле, что-то такое он слышал…

— Она работает?

— Работает. В какой-то ведомственной поликлинике. Но ей там скучно — настоящего дела нет. Я вчера ездила к ней…

— Ты умница, — растроганно говорит Степняк и обнимает жену за плечи.

Она осторожно высвобождается. Глаза у нее насмешливые и холодные.

— Как в лучших романах, да? Жена-помощник, жена-товарищ, жена полна делами и затруднениями мужа! Ох, Илья…

Она обрывает фразу и, круто повернувшись, исчезает в коридорчике.

Последние два дня перед открытием — самые трудные. В палатах уже стоят застланные новеньким бельем, аккуратно заправленные кровати, но нет мужских сорочек и все присланные тапочки почему-то одного размера — сорок первый номер. В широких коридорах вдоль окон выстроились столики и легкие, похожие на палубные, рейчатые кресла. Это — для ходячих больных. Но завхоз Витенька, чуть не плача, звонил со склада медицинского оборудования, что каталок нет и до праздника не обещают. Как можно открывать больницу без каталок?!

Газ подключили. Окна замазаны. Целая армия домохозяек-общественниц до неправдоподобного блеска отмыла полы, подоконники, стены, радиаторы парового отопления и вообще все, что нужно было отмыть после строителей. Домохозяек привела Лознякова — это все ее бывшие пациентки или матери, жены, сестры, дочери тех людей, у которых она девять лет была участковым врачом.

Степняк, глядя на них, недоверчиво покачивал головой:

— Хоть в газету пиши! Может, еще и от оплаты откажутся?

Лознякова нахмурилась:

— Конечно. Это же общественницы-активистки! Они приходят помогать своей собственной больнице. В прошлом году они так же убирали школу-новостройку на соседней улице, хотя вовсе не у каждой есть дети. Погодите! — остановила Лознякова, видя, что Степняк хочет возразить. — Неужели вы не понимаете, что больница касается каждого? Каж-до-го! Никто не застрахован от болезни. И своя больница в районе — своя, понимаете? — это и надежда на то, что тебе вовремя окажут помощь, и уверенность в том, что здесь-то к тебе отнесутся как к своему, и гордость, что ты сам к этому делу немножечко причастен.

— Ладно, — не вдумываясь, согласился Степняк. — Но у нас все-таки миллион недоделок. Звонила вам эта… как ее… Марлена Ступина?

— Звонила. Взяла расчет в своей медчасти. И даже обещает привести еще одного терапевта.

— Видите? — Степняк самодовольно усмехнулся. — Вот так и надо действовать…

Ему не сиделось на месте. Оставив Лознякову в их крохотном кабинетике, он поднялся наверх, где Рыбаш, Гонтарь и Львовский втроем занимались приведением в порядок будущей операционной и прилегающих к ней помещений. Вид сверкающих автоклавов для стерилизации привел его в отличное настроение.

— Налаживается дело, налаживается! Пожалуй, и правда откроемся шестого?

— А холодина какая! — быстро и свирепо сказал Рыбаш. — Неужели нельзя заставить истопников…

— Я как раз собирался поручить это вам, — безмятежным тоном перебил Степняк. — Львовский и Гонтарь теперь справятся сами. А вы ступайте в котельную и наведите там порядок…

— Это не входит в обязанности хирурга!

— Вы намерены заниматься хирургией при такой температуре?

— А вы? — Рыбаш независимо и насмешливо глядел на Степняка.

Чей-то незнакомый басок оборвал начинавшуюся перепалку.

— Разрешите представиться. Окунь. Окунь, Егор Иванович. Явился по указанию Таисии Павловны…

Степняк и Рыбаш обернулись одновременно.

Невысокий, плотный человек, в хорошо сшитом костюме, чуть склонив голову набок, улыбчиво смотрел на них с порога операционной.

Степняк оценивающе взглянул на пришельца: