Степан Сарыг-оол - Повесть о светлом мальчике

— Ротозей этакий, что сотворил с ребенком?

Оказывается, когда я сильно дернул люльку, она ударилась о край кровати и сестренка ушибла голову. Я качал, качал, а сестренка все кричала, захлебываясь, жалобно разевая беззубый рот, багровея от натуги.

— Как у тебя рот не устал вопить, бессовестная! — в отчаянии выпалил я, но тут же получил хороший подзатыльник от матери.

— Ах ты мешок для еды без дна! Вместо того чтобы успокоить бедную сестренку, ты еще орешь на нее! — Мама звонко хлопнула меня по кожаным штанам и принялась кормить и убаюкивать девочку.

Воспользовавшись этим, я выскочил из юрты, но мальчишек и след простыл. Я подбежал к соседке, доившей корову, и, стараясь говорить как можно равнодушнее, спросил:

— Тетушка, а где наши мальчики, не за черемухой ли уехали?

— За черемухой, сынок. Давненько уж…

«Если просить у мамы разрешения — ни за что не отпустит», — подумал я и бросился бежать к лесу, хотя вовсе не знал, куда, в каком направлении следует идти.

Первую горку одолел бегом, осмотрелся кругом — никого. Тогда я помчался к тополевой роще, бежал так быстро, что, когда добрался до первых деревьев, пот и слезы застилали мне глаза и я еле переводил дыхание, словно лошадь после большой гонки. Увидел верховую тропу — и пошел по этой тропе вперед. Вскоре тропинку пересек ручей. Я упал на живот и с жадностью напился. Потом встал на ноги, закричал:

— Э-эй, братишка!

Мне послышалось в ответ:

— О-ой!

Обрадовавшись, я крикнул еще громче:

— Подождите меня!

Мне послышалось, что с двух сторон мне ответили сразу два голоса:

— А-э, а-э!..

«Они где-то тут от меня спрятались», — обрадовался я и уже не плачущим голосом, а совсем бодро крикнул:

— Бадый! Где ты?

— …ты?

Словно взглянув на меня сверху, кто-то ответил мне. Теперь я уверился, что мальчишки недалеко, и пустился бежать на голоса, продираясь сквозь высокие травы и колючие кустарники, росшие среди тополей. А впереди, заслоняя небо, нависала огромная скала с острым утесом. Лицо мое было залито потом, залеплено паутиной, я почти ничего не видел, но бежал изо всех сил, торопясь добраться до ребят. На минуту останавливался, кричал, чтобы увериться, что я иду правильно, в ответ мне снова слышались голоса, казалось, что они совсем рядом и смеются надо мной. Но где же их бычок и почему не слышно собаки?

— Эгер, Эгер!

Зову я нашу собаку, но она не лает, не бежит ко мне, только слышно, что и они зовут собаку к себе. Тут я со зла и обиды принялся реветь, но от этого еще сильнее устал, а они, невидимые, продолжали передразнивать меня. Я решил пойти домой, пожаловаться отцу и вслух громко пересказывал все обиды, надеясь напугать мальчишек, затаившихся неподалеку.

— Отец!

Не успел я это произнести, как тут же на разные голоса повторили за мной:

— …ец …ец!..

Я заревел еще отчаяннее и побежал насколько возможно быстрее, продираясь сквозь кустарник; наконец выбрался на тропку. Далеко впереди увидел я перевал, с которого пытался в начале пути разглядеть мальчишек. Вдруг меня затошнило и сильно заболела голова, потянуло лечь. Горы закачались, завертелись вокруг меня, все поплыло куда-то, голова разрывалась от боли. Я лег под кустом караганника и крепко зажмурился.

Когда я открыл глаза, была темная ночь. Меня нес на руках отец. Потом я почувствовал приятный аромат артыша — нашей разновидности можжевельника, кто-то направлял его сладкий дымок к моему лицу. Затем запахло свежесваренным чаем, и я услышал испуганный голос отца:

— В волосах мусор, колючки… Кто его валял? Лицо желтое, как желчь…

— Если просто человек спал, кто его будет валять? Это не так просто. Что-то ему повстречалось нечистое. Надо пригласить шамана и ламу, — сказала какая-то старуха.

Я открыл глаза. В нашей юрте было полно народу. Надо мной склонилась мать. Она плакала, гладила меня по голове и причитала:

— Кто же это насыпал в волосы моему сыночку столько земли и сена?

— Мам, а наши ребятишки вернулись с черемухи? — спросил я.

Все обрадованно принялись расспрашивать меня, ласково улыбались. Я стал рассказывать, как плутал по тайге, слушатели ахали, перебивали меня:

— Это нечистая сила его зазывала!.. Зачем детям ходить к тому страшному голому утесу? Да там и ягод никогда никаких не бывало!.. Кто же мог звать мальчишку, там поблизости никогда не стоят аалы? Не иначе, нечистая сила!.. Надо пригласить шамана…

Оказывается, в поисках приняли участие все жители нашего аала, но только поздно вечером дяде удалось разыскать мой след. Прочесав лес в направлении следа, меня нашли. Все были убеждены, что меня водили черти.