Яков Ильичёв - Турецкий караван

«Саннаго» вошел в бухту — здесь было поспокойнее — и замедлил ход. Теперь стало видно, как живописно по склону террасами расположен город. Крайние дома сбегали к самому берегу. Горы вокруг невысоки. На восточной окраине видны остатки старинных строений — прилепились к обрывистым скалам. Это развалины греческого монастыря времен крестовых походов. Именно здесь тысячи лет назад вышли к морю греческие отряды, уцелевшие в битве Кира Младшего с Артаксерксом. Греческих наемников сюда привел последователь Сократа историк Ксенофонт, в одночасье ставший полководцем… Трапезунд, столица древнего Понта.

Ваня вынес чемоданы на палубу. Буденовка пока в мешке, достать недолго, лишь бы дали сойти на берег. Но большому пароходу тут и в штиль нелегко пристать. Мол — просто груды камней и торчащие борта полузатопленных судов.

Ване еще не верилось, что вот — твердая земля. Но все шло своим порядком. Итальянец, осторожно отворачивая нос, удачно передвинулся в бухте и прогремел цепями. Теперь ждать лодки и разрешения съехать на берег. Каменная светлая набережная тиха, в бинокль видны экипажи и грузчики в жилетах. Прохаживался турецкий чиновник в военной куртке, в грубых ботинках и в меховой шапочке, наверно комендант.

— Не принимают гостей, — проворчал Кулага.

— Шашлык еще не готов, — в тон ему ответил Дежнов.

Ваня смотрел на пристань и думал: вот здесь убили Субхи и его помощников. Понял, что и другие об этом думают. Прошептал:

— Субхи…

Взглянул на Фрунзе…

— Да, да, — опустил голову Фрунзе. — И тихо: — Субхи…

Дежнов — Андерсу тоже одними губами:

— Субхи…

Подошла лодка с турецкими чиновниками. Фрунзе сказал:

— Кто-то же должен встретить нас.

Но на палубу ступил санитарный инспектор с человеком, несшим его саквояж. Они принялись осматривать каюты, трюмы, тюки, предназначенные к выгрузке, опрашивать пассажиров.

«А вдруг не дадут сойти?» — подумал Ваня. Утром в каюте он увидел в зеркале свое лицо, после ночи землистое, как у тифозного. Но Фрунзе спокоен, терпелив. Разглядывая в бинокль дома, кипарисы, он говорил:

— Минареты, смотрите, точь-в-точь пожарные каланчи. Правда, Скородумов? Минарет — это слово, кстати, означает «вместилище огня»…

Пока трудилась санитарная инспекция, Фрунзе вслух вспоминал с гимназических лет запавшие в память приключения Одиссея в этих вот местах, строки о кровожадных лестригонах. Сказал:

— Не смущайтесь духом, товарищи. Чай люди тут живут… Правда, и новые среди них лестригоны…

Вполголоса прочел:

Санитарная инспекция отбыла. Подошла другая лодка с немолодым человеком, сразу было видно — русским. Он взошел на палубу и прямо к товарищам:

— Здравствуйте, милые! Стосковался я… Сейчас все со мной на берег и в гостиницу — отдыхать.

Это был старый партиец, руководитель Российского информационного бюро в Трапезунде, товарищ Голубь, Он что-то сказал прибывшему с ним турецкому чиновнику, и скоро все спустились в качающуюся на волне лодку.

На мощеной пристани пустынно: никаких признаков официальной встречи. Значит, местная власть либо никакой не получила инструкции, либо инструкция вот такова…

Но Фрунзе вел себя так, будто и не ожидал ничего. Он решительно двинулся по дорожке из каменных плит (не по этим ли плитам шел Субхи с товарищами январским хмурым днем?). На другом конце ее у низкой ограды маячил тот самый чиновник в короткой куртке, но с ним, чуть впереди, теперь выступал высокого роста военный. Голубь тихо проговорил:

— Полицмейстер…

Сошлись на середине каменной дорожки, и полицмейстер, сняв перчатку, протянул красную холодную руку!

— Селям, я уполномочен…

Улыбнулся было, но, вдруг порозовев, зачем-то взглянул на свои руки и сказал, что вали, генерал-губернатор, немножко болен, не смог прийти, — было видно, как ему неприятно и трудно лгать.

— Сочувствуем, — с усмешкой ответил Фрунзе. — И навестим вали, как только его здоровье улучшится и он сможет принять.

Полицмейстер несвязно проговорил:

— Господин вали… чрезвычайно. Просит принять его привет… Весь день он занят… Впрочем…

Полицмейстер покосился на Ваню и Кулагу, надевших свои буденовки, и отчаянным жестом приказал своему адъютанту подогнать экипажи, дежурившие на набережной.