Яков Ильичёв - Турецкий караван

— Солидный пароход, — проговорил Фрунзе. — Пока не качает. И у нас были такие… Врангель угнал…

«Саннаго», правда, был поновей. Билеты взяты до Трапезунда, куда позднее придет и «Георгий» с золотом. После сдачи золота турецким властям Фрунзе намеревался уже на «Георгии» идти дальше на запад, до порта Инеболу, где и пересесть на коней. Сейчас он хотел узнать у капитана об условиях плавания в этом районе.

Капитана нашли в кают-компании — отвечал на вопросы состоятельных пассажиров. Ваня держался позади Фрунзе. Командующий заговорил с капитаном похоже по-французски, видно похвалил пароход, и капитан тотчас же вызвался показать красному купцу машинное отделение. Как потом рассказывал Фрунзе, у них произошел такой разговор:

— Вот обогреватель… Прошу взглянуть. Котлы…

— Когда прибудете в Константинополь? — спросил Фрунзе.

— Если пожелает бог, то через сутки, — ответил капитан. — Это вот фильтры Гарриса, чтобы вода была чистая…

— О! И для человека, и для машины. Отлично! А как долго вы простоите в Инеболу? Что это за порт?

— Инеболу?! — удивился капитан и расстроился. — Увы, сеньор Михайлов, это — дыра, порта нет, открытый рейд. И чувствуете — начинается волнение? А в шторм я вообще не зайду в Инеболу. — Капитан хвалился котлами Бельвиля, в которых трубы устраняют опасность взрыва: — На восьми котлах пароход идет до тринадцати миль в час! Утром будет в Трапезунде!

— А западнее в каком же порту можно было бы прогуляться? — спросил Фрунзе.

— Здесь только летом славно, — с грустью заметил капитан. — Сносных портов здесь нет. Только Самсун. Однако там минные поля. Синоп же вовсе закрыт.

— Беда, — вздохнул Фрунзе.

Вздохнул и капитан:

— Да, увы. Желающим высадиться в Инеболу часто приходится ехать дальше…

«Нет уж, лучше «ближе», — подумал Фрунзе. — Заедешь в гости к Врангелю или к султану, который сам у себя в столице как в гостях. Вместо Кемаля беседовать с сэром Харингтоном или с его греческими друзьями? Благодарю!» Сказал:

— В Трапезунде дождемся вашего следующего рейса и, возможно, будем иметь удовольствие прийти с вами в Константинополь.

Капитан поднял указательный палец и в другой раз зайти в Трапезунд обещал. Но было ясно, что и Трапезунд ему не очень нравится — мели!

В ярко освещенной кают-компании Фрунзе попрощался с капитаном, а перешагнув порог, сказал Ване:

— Заглянем к матросам.

Возможно, эти же матросы доставили на анатолийский берег и миссию кавалера Туоцци. Наверно, развеселились бы, узнав, что после кавалера Туоцци везут в Ангору еще и миссию большевиков. Но не следует открываться и матросам.

Дверь в кубрик открыта. Фрунзе вошел, будто в красноармейскую казарму. Итальянские матросы знали по-французски, ответили жизнерадостными возгласами. Матрос постарше рыцарским жестом указал на узкий диванчик. Ваня растерялся — садиться ли? Фрунзе подтолкнул его к диванчику, почувствовал, как вздрогнул красноармеец, и сам вдруг увидел на стенке кубрика портрет Ленина. Удивление русского парня вызвало новые возгласы матросов. Они о чем-то переговорили, взглядывая на портрет, и пожилой матрос рассказал следующее.

В Триесте жандармы срывают со стенок на пароходах портреты Ленина. Сорвали в матросском кубрике на пароходе «Анкона». Сорвал жандарм и с этой стенки, с этого места подобный портрет и разорвал его. Повторилось то же, что на «Анконе». Матросы заявили: вывесить новый портрет Ленина, иначе пароход не отчалит. Капитан расстроился: с каждым часом простоя убытки растут. Всего лишь сольди стоит портрет, вот вам десять сольди, купите изображения красавиц, и надо продолжить рейс. Матросы грозно зашумели, капитан растерялся: хорошо, я потом достану портрет, а сейчас отчалим. Нет! Сперва портрет! Капитан разослал помощников искать в Триесте портрет. Не нашли ни в книжных магазинах, ни в иных. На складах спросили… Заходили в фотографические ателье. Кто-то надоумил попросить в Комитете профсоюза моряков. Здесь капитану сказали: «Есть. Дадим вам портрет, чтобы всегда напоминал матросам, что они победили». Этот портрет и висел теперь в кубрике.

А вывесил его сам рассказчик. Он был выходец из области Эмилии, из городка Ковриаго. «Хороший городок, весь в садах, кругом поля. Заводов нет, а батраков много в нашем маленьком Ковриаго. Ленина у нас избрали почетным мэром Ковриаго».

Фрунзе вспомнил выступление Владимира Ильича. Ильич рассказал, как случайно прочел в газете итальянских социалистов «Аванти» хронику партийной жизни местечка Ковриаго, должно быть большого захолустья — этого селения нет на карте. Сообщалось, что батраки Ковриаго приняли резолюцию в поддержку русских «советистов». Если даже в такой глуши знают правду об Октябрьской революции, заметил Ленин, значит, итальянские массы за нас. Фрунзе сказал: