Яков Ильичёв - Турецкий караван

Кемик выглянул в окно гостиничного номера, отпрянул:

— Смотри, Ваня, кто гуляет! Это он!

По тротуару двигался невысокого роста турецкий генерал, как куколка одетый. Китель изящно перехвачен поясом, желтые голенища лакированы. Это был Энвер-паша, бывший военный министр султанского правительства, бросившего Турцию в мировую войну на погибель. Его узнавали по осанке и по усикам, завернутым кверху, как у кайзера. Шел мелким шагом, горделиво выпятив грудь и заложив руки за спину. За ним — адъютанты и охрана. Направляясь к Эриванской площади, группа у дворца наместника вошла в карагачевую аллею.

…В последние годы перед ним, Энвер-пашой, все чаще маячила Смерть. Он ей лукаво улыбался: сколько раз от нее ускользал. Случалось, долго не отпускал острый приступ страха: вот-вот и его зацепит. И в такие минуты он чувствовал себя жалким… Весной армяне застрелили в Берлине его ближайшего сотрудника в правительстве, министра, единомышленника Талаат-пашу. Вместе с друзьями — кайзеровскими генералами он, Энвер, Талаат и Джемаль — триумвират, правивший империей до последних ее дней, — разработали в свое время и осуществили план депортации армян в Месопотамию из областей, прилегающих к России. Теперь мир шумит о гибели двух миллионов армян. Да, многие погибли во время переселения. Но это, как говорят, вина Талаата — он ведь был министром внутренних дел… [7] О преступлении главарей Иттихада пишет в книге «Мои воспоминания» И. Х. Баграмян, Маршал Советского Союза. Приводит изданное ими 15 апреля 1915 г. секретное распоряжение местным властям Османской империи: «Пользуясь возможностью, предоставленной войной, мы решили подвергнуть армянский народ окончательной ликвидации, высылая его в пустыни Аравии. Правительство и комитет Иттихада приказывают — содействовать»… Далее автор пишет: «Еще тогда в годы далекой юности, мне было понятно, что в этом кровавом преступлении не могут быть повинны простые турецкие труженики — крестьяне, ремесленники, рабочие… Многие турецкие семьи укрывали беззащитных армян от ожидающей их зверской расправы. Именно чтобы пресечь массовое проявление турецким народом трудовой солидарности с армянами, презренные организаторы их массового истребления Талаат, Энвер и Назим… написали: «Каждое должностное или частное лицо, которое… попытается защищать или укрывать того или другого армянина, будет признано врагом отечества и религии и соответственно наказано».

Энвер-паша легко обманывал себя… Боялся и кемалистов, маскировал свою ненависть к Кемалю. Он, Энвер-паша, еще недавно первый после султана, лев ислама, вынужден теперь из-за Кемаля обретаться на задворках… Что ж, вот способ ниспровержения Кемаля. Сперва нужно предстать его другом!

Энвер-паша не унывал, проекты роились в голове один другого грандиознее. Он чувствовал себя отважным, человеком тончайшей интуиции. Он любовался собой — своей жизнью, исполненной фантазии, зигзагов и ярких вспышек. Даже неудачи были прекрасны… Связался с Германией, другого пути не было. А может, был? Был, не был — никто не знает. Он, зять султана и халифа — главы мусульман всего мира, главнокомандующий, в интересах империи бросил турецкие армии в пустыню и в горы… В интересах своей партии «Иттихад ве теракки» заставил застрелиться наследного принца Иззеддина… Проигрывая войну, задумал блестящий рейд на Сарыкамыш армии «Молния» для последующего занятия вновь Палестины, то есть разгрома англичан. «Молния» ударила и погасла, но мысль была красива! После Мудросского перемирия он бежал на германском миноносце в Одессу (пришлось захватить с собой партийную кассу). Потом перебрался в Берлин. Отсюда вновь бросился в Закавказье, поднял «Армию Ислама». Войска Шевки-паши послал на Эривань. Дяде Халиль-паше предоставил командование восточной группой. Брату Нури-паше велел взять Ганджу. Сам с войском Мурсал-паши прошествовал в Баку.

Но колесо удачи не так повернулось. Британцы заняли всё. Он еще дрался с английскими отрядами в Армении. Но англо-дашнакские войска овладели Карсом, и тут конец.

Многие иттихадисты изменили, перешли на сторону Мустафы Кемаля, более удачливого… Пришлось поклясться, что, пока Кемаль борется с англичанами, он, Энвер, не будет мешать. Иначе большевики удалили бы его сейчас от турецкой границы. Блестящий ход! Даже на конгрессе народов Востока в Баку зачитал свою декларацию. Против Антанты! Но и призвал к всемирному объединению мусульман, — мусульмане всех стран, соединяйтесь!