Семен Бытовой - Ночью скалы светятся

— Алексей Петрович! Алексей Петрович!

Но никто не откликался.

Нина Петровна, подбежав к берегу, быстро отвязала с причального кола лодку, прыгнула в нее и, схватив весла, изо всех сил принялась грести. Лодка двигалась медленно, и не озерная вода плескалась за бортами, а сухо, неприятно шуршал пепел, толстым слоем лежавший на поверхности озера.

«Всё, погибли мальки!» — решила она, заметив в чистых разводьях всплывших рыбок.

Только теперь ее увидел Алексей Петрович. Прихрамывая, держась за грудь, он бежал к ней, что-то на ходу кричал, но Нина Петровна ничего не могла разобрать.

Только в полдень грохот вулкана несколько утих. Очистилось небо. Выглянуло из-за облака солнце и тут же спряталось. Ветер с горных вершин сдул с поверхности озера пепел, и оно оказалось усеянным мертвыми мальками.

Улетели с Ушков и лебеди.

Напрасно Алексей Петрович ждал их возвращения. Лишь в конце марта, когда дедушка уже лежал больной и не мог встать с топчана, перед вечером на озере раздалась лебединая песнь. Нина Петровна побежала на берег. Это одинокий, старый лебедь, которому, видимо, трудно было поспеть за стаей, вернулся умирать в Ушки.

— Через три дня умер и Алексей Петрович, — заключила свой рассказ Нина Петровна. — Еще два года прожила я в Ушках, потом получила приказ о переводе в низовье Амура, на Тихое озеро. И вот, в конце октября, перед самым моим отъездом, когда уже выпал первый снег, в небе показалась стая белых лебедей. Они покружились над Ушками и по одному, по два стали садиться на озеро. Жаль, — не дождался их наш дорогой Петрович!

На следующее утро катером мы возвращались на Чуйку. В помощь Федору Колеснику ехал моторист рыборазвода.

Нина Петровна, стоя на широком валуне, махала на прощанье платочком. Гостеприимная хозяйка Тихого озера — волшебница, творящая чудеса.

Застава разместилась на краю небольшого острова. Узкая горная тропа связывает остров с поселком рыбаков и китобоев. По тропе можно пройти только в часы отлива. С вечера и на всю ночь ее захлестывают волны, и только часовому на дозорной вышке видны вдали тусклые огоньки.

Если вообразить, что вся гряда островов в океане — ожерелье, то остров Безымянный — назовем его для удобства так — находится где-то на южном конце воображаемой нитки. Но не в этом суть. Самое приятное, что день нашего прибытия на Безымянный выдался на редкость солнечный, и Великий океан был действительно Тихим, что, как известно, случается редко. Правда, в узком проливе, куда вошел катер, на почти зеркальной глади поднимались сулои — высокие водяные вихри, образуемые встречными течениями. Но того, что они очень опасны, я не знал и, признаться, больше любовался сверкающими водяными столбами, чем опасался их.

И только к концу путешествия Александр Петрович Горохов, с которым я шел на Безымянный, рассказал, что прошлой осенью вихри закружили сторожевой катер, и команда из трех человек только чудом спаслась.

В бухте нас встретила жена начальника заставы — Ирина Павловна Ирганцева, стройная брюнетка с миловидным лицом и блестящими черными глазами. На ней было простенькое ситцевое платье, стянутое в талии широким лакированным поясом, и плетенные из лоскутков замши сандалеты на босу ногу. Высокий грузный Горохов, едва ступив на скользкий валун, потерял равновесие, ноги у него разъехались и, не подоспей ему на помощь матрос, Александр Петрович угодил бы в воду.

— Чуть не искупался в присутствии дамы, — рассмеялся он, сходя на берег и здороваясь с Ириной Павловной, как со старой знакомой. — А хозяина-то опять нет?

— Он теперь почти не бывает дома, — с грустной улыбкой ответила она и повела нас крутой тропинкой к дому.

— А Леночка? — спросил Горохов. — Она-то, наверное, дома?

И не успела Ирина Павловна ответить, как из густых зарослей бамбука раздался пронзительный детский голосок:

— Мама, я здесь!

Леночка стремглав кинулась к матери, но, увидав незнакомых людей, застеснялась и опустила глаза.

— Ну, поздравляю тебя с днем рождения, дорогая девочка, — сказал Горохов. Он достал из полевой сумки коробку конфет и протянул Леночке. — Будь здорова и счастлива, расти большая.

Леночка смущенно взяла коробку, поблагодарила.

— Просто замечательно, Александр Петрович, что вы не забыли о Леночкином дне, — сказала Ирина Павловна. — Ведь вы ей вроде крестного отца...