Яков Липкович - И нет этому конца

— Хорошо, — ответил Миша.

— И это не заметил? — усмехнулась женщина, выворачивая куртку наизнанку.

— А там чего? — забеспокоился парень.

— Вся подкладка сношена…

И вдруг Миша поймал себя на том, что он уже не думает, купят ли у него куртку или нет (скорее, не купят). Его внезапно охватило чувство неловкости и обиды за Галю, которую он бросил на «съедение» этой спекулянтке. Бесцеремонность, с которой та принялась выявлять недостатки, так тщательно скрываемые Галей от окружающих, придавала всей сцене характер чего-то крайне унизительного и нечестного. И он понял, что если сейчас не покончит с этим мерзким осмотром, то никогда не сможет смотреть Гале прямо в глаза.

А парень вздыхал и сокрушался, что придется еще сбавить цену…

Миша резко шагнул к столу и протянул руку:

— Дайте!

— Ты чего? — удивился парень.

Миша молча взял куртку и так же молча двинулся к двери.

— Эй, погоди!

Но Миша даже не обернулся. Он вышел из барака и зашагал по дороге к ларькам.

Когда он подошел к ларькам, там уже никого не было. На столбе у овощной палатки тускло горела крохотная электрическая лампочка. И эта лампочка, именно она, а не сумерки, которые Миша даже не заметил сразу, напомнила ему о том, что время уже вечернее — еще каких-нибудь полчаса, и станет совсем темно. Тут же он подумал о Гале: как она там? По-прежнему сидит на пригорке и смотрит неподвижным взглядом в темнеющее небо? Или ходит взад-вперед, злится, что его так долго нет? А он разве виноват, что никто не хочет купить куртку? Конечно, если бы она была новая, можно было бы еще на что-то надеяться. А так…

Но попытаться все-таки надо. Хоть сколько-нибудь дали бы за нее! Лишь бы хватило на один билет!

Тропинка, проходившая по запущенному, вытоптанному газону, вывела Мишу на одну из новых улиц… Прохожих было мало. Миша подумал, что это даже к лучшему. Можно остановить человека, поговорить с ним, не привлекая лишнего внимания.

Вот приближалась парочка. За ней виднелась еще одна. А там шли еще люди…

Когда между ним и парочкой осталось всего пять-шесть метров, вдруг раздался знакомый голос:

— Ты куда пропал?

Парень вынырнул из-за угла.

— Еще не продал?.. Дай-ка!

Миша отдал куртку.

Парень повесил ее через руку и уверенно двинулся к прохожим… Но, как и предчувствовал Миша, желающих купить куртку не оказалось. Одни говорили «нет» и шли дальше. Другие нехотя приценивались, но, узнав, что им готовы уступить, неожиданно теряли интерес к вещи. Миша начал подозревать, что его спутника здесь хорошо знают.

У питейного заведения, над которым горели неоном, веселя всех, остатки вывески «…сторан» (сто ран!), парень вдруг сказал Мише:

— Ты побудь тут! Я сейчас!

Миша хотел попросить его оставить куртку, но, пока он собирался сказать, того и след простыл.

Что ж, можно подождать несколько минут. Только бы не пропил куртку…

Миша прошелся взад-вперед вдоль фасада, задерживая дыхание всякий раз, когда оказывался рядом с распахнутой дверью: зачем терзать себя запахами пищи? Потом, чтобы как-нибудь не прозевать парня, мужественно встал против входа и встречал взглядом каждого, кто выходил оттуда… Но тот почему-то не появлялся. Конечно, можно было бы самому подняться… Но с него хватает и тех танталовых мук, которые он испытывает внизу.

Попить, что ли? Пока это единственный способ заморить червяка.

Миша вошел в вестибюль и заглянул за лестницу. Там сидел старик гардеробщик и ел суп.

— Отец, у вас есть тут где-нибудь вода? — спросил Миша.

— Минеральная? — Ложка в руке старика застыла в воздухе.

— Нет, простая, водопроводная, — краснея, ответил Миша.

— Там, в коридоре… Не туда, влево!

В коридоре было темно. Миша попробовал отыскать выключатель, но не нашел… И вдруг его кольнула мысль о Гале. Как ей там одной?.. Темнота в коридоре расширилась и слилась с темнотой на пригорке. От страха, может быть, не знает, куда деваться?.. И в самом деле… Кругом ни души… Только слышатся то там, то здесь непонятные ночные звуки… Белое пятнышко блузки… Одно в темноте ночи… Чувствовать себя так, как будто тебя видят все, а ты никого…

Миша распахнул дверь и вышел к гардеробу. Теперь он знал, что делать!

— Отец! Парень с курткой не выходил?

— Не знаю. Может, и выходил.

Подняться наверх? Но если он вышел, то только упустишь время…

Миша выскочил из ресторана и быстро осмотрелся — не видно!

А вдруг уже смотался?

Миша взобрался на штакетник и заглянул в ближайшее освещенное окно: в нем вызывающе меланхолично жевали какие-то физиономии. Дальше виднелись еще столики. Но и там его не было.