Мирмухсин - Умид. Сын литейщика

— Место Нишана занял? Смотри, чтоб худо тебе не было.

В пятницу, примерно через час после обеденного перерыва, в литейном цехе появился Джура-ака Самандаров. Он и Арслан, как всегда, отошли покурить. Как бы между прочим Джура-ака сообщил, что некий Дадашев устроился фотографом в одной из центральных фотографий, иногда бывает у Зиё-афанди, снимающего хижину с небольшим двориком на Шейхантауре. Туда же приходит Баят. Но они навещают Зиё-афанди всегда порознь, в разное время. А сегодня собрались все вместе, и, кроме того, туда явился еще какой-то человек. Необходимо увидеть его и запомнить внешность.

— Сейчас Нургалиеву позвонят из дирекции, чтобы он тебя отпустил. Ты должен пойти к Зиё-афанди. Надо придумать повод…

— Повод можно найти, — проговорил Арслан, вспомнив недавнюю встречу с Баятом у заводской столовой. На голове у Баята была новая каракулевая шапка. «Поздравляю с обновой! — сказал тогда Арслан. — Где раздобыл такую?» — «У Зиё-афанди», — ответил тот. «А можно ли и мне заказать такую?» — «Отчего же нет? Для добрых людей у него всегда припрятаны лучшие смушки». Вот вам и повод.

Самандаров помолчал, что-то прикидывая, потом сказал:

— Хорошо. А с работы ушел, почувствовав себя плохо, в поликлинику ходил.

Арслан кивнул.

Подошел Шавкат Нургалиев, толкнул Арслана в плечо:

— Тебя, друг, оказывается, руководство знает! Ступай, срочно в дирекцию вызывают!

Арслан и Джура-ака переглянулись.

Арслан поднялся по широким полуразвалившимся ступенькам к знаменитым большим воротам, сохранившимся с той поры, когда город был обнесен стеной, и, миновав Шейхантаурский базар, свернул в узкий переулок. Пройдя мимо минарета, гробницы Алимкулибека и Шейхантаура-бувы, расположенных на возвышенности, спустился на улицу Джар, которая по внешнему виду вполне оправдывала свое название, означавшее — Овраг. Около узенькой резной калитки, с которой слетела почти вся краска, остановился. Вокруг ни души. Тихо постучал. Через минуту кто-то не спеша приблизился к калитке, отбросил цепочку. Перед Арсланом предстала старуха со сморщенным, как запеченное яблоко, лицом.

— Ассалам алейкум! Могу я повидать Зиё-афанди?

— Он недавно ушел… — начала было старуха, но Арслан уже перешагнул порог и размашистым шагом направился к дому. — Подожди, сынок! Его нету!.. — Твердила старуха, еле поспевая за ним, и все пыталась схватить его за рукав.

Арслан зашел в прихожую и толкнул дверь справа. Сидевшие у сандала стремительно обернулись. Их было четверо. Зиё-афанди и Баят переглянулись. Баят еле заметно шевельнул бровями, что могло означать: «Я же говорил!» — и, осклабясь в недоброй усмешке, отвел взгляд. Остальных Арслан видел впервые. Один из незнакомцев поспешно убрал с сандала какие-то бумаги.

— Извините, уважаемый, я сказала в точности, как вы велели, а этот парень, словно языка нашего не понимает, побежал в дом впереди меня! — оправдывалась старуха.

— Что ж, пусть заходит, это наш джигит, — сказал Зиё-афанди, заставив себя улыбнуться.

Когда старуха плотно закрыла дверь, спросил у Арслана:

— Соскучился? Или дело важное?

— Вы угадали, Зиё-афанди-ака! Важное дело! Недавно я увидел у Баятджана каракулевую шапку, очень она мне понравилась. Сегодня специально ушел пораньше с работы, прикинувшись больным. Сшейте мне такую шапку, Зиё-афанди-ака!

— Зачем же спешить? — усмехнулся Зиё-афанди. Вопреки обычаю, он даже не предлагал гостю сесть. — Дело к весне. К тому же ты мог бы прийти и после работы. Да и по выходным дням я дома бываю…

— Боялся я — вдруг истратите хорошие смушки.

— Что ж, дело молодое, желание мне твое понятно. Садись.

Арслан поздоровался за руку с присутствующими, гадая про себя, который из незнакомцев Дадашев.

Арслану налили чаю, повели беседу о пустяках. Баят рассказал пару фривольных анекдотов, особенно пришедшихся по душе Зиё-афанди, и сам хохотал вовсю. Но несмотря на его напускную веселость, Арслан заметил, с какой откровенной неприязнью он на него поглядывает. Чтобы не раздражать больше собравшихся своим присутствием, Арслан обратился к хозяину:

— Зиё-афанди-ака, мне еще нужно купить кое-что для дома. Снимите, пожалуйста, мерку и позвольте мне откланяться.

Зиё-афанди, кряхтя, поднялся с места и пригласил Арслана в соседнюю комнату, заваленную ящиками, шкафами. У окна стояла ножная швейная машина, подле которой валялись лоскутки различных мехов. Зиё-афанди открыл один из ящиков и достал коричнево-серебристый каракуль.