Сергей Панасян - Рос орешник...

Прокурору

Первомайского района

от Локунева

13 сентября я ходил в баню. Долго был в парилке, после чего, когда я вышел, у меня наступил психический кризис и сильная головная боль, т. к. я ранее лежал с ушибом головы в больнице с сотрясением мозга. Этот приступ начался в этот вечер у меня. Я унес белье домой и пошел прогуляться. По направлению к бане я встретил женщину, не знаю, что я ей сказал, и ударил ножом и пошел домой. У дома я встретил девушку и тоже ударил. И видимо, пропуск вывалился тут. Нож выбросил, куда, не помню. Нож брал дома, в столе. Никто не видел, как я брал нож.

Прошу направить меня на судебно-психиатрическую экспертизу на предмет обследования психического состояния. И вменить мне 104 ст. и 38 ст. Так как писал явку с повинной.

Искренне сознаюсь в следующем — к женщинам раненым подходил с целью познакомиться. Когда они мне отказали, я ударил ножом. Первая женщина меня оскорбляла. И говорила: «Уйди, я не хочу тебя знать». Девушка говорила, когда я ударил ножом: «Ой, мамочка». Дома после происшествия переоделся в трико и сел смотреть телевизор.

Нож купил в магазине, в Одессе, год назад. Хранил в своей тумбочке, туда и положил. Товарищ прокурор, прошу простить за малодушие, что сразу не явился, а только сегодня. Это все случилось впервые. Пропуск я выкинул в корзину для мусора, стоящую в кабинете. В понедельник, я помню, корзина была пустая. Каким образом пропуск очутился на месте преступления, это для меня совершенно непонятно. Все написанное написано искренне и чистосердечно. Убедительно прошу направить меня в психоневрологическую больницу на излечение.

…Кончается вторник, Сергей Гарусов вновь на улице Володарского. Следователь медленно приближается к месту, где трое суток назад упала девочка. Он ясно представляет, как в с е произошло, как Локунев трусит, озираясь по сторонам, к колонке. Подставляет нож под струю холодной воды. Старательно моет. Вспоминаются сухие строчки цитологической экспертизы. «…Исследование производили методом тонкостной хроматографии в двух модификациях — горизонтальная хроматография в чашках Петри и вертикальная хроматография. Предварительно все смывы подвергали экстрагированию… Для контрольных исследований была приготовлена вытяжка из заведомого пятна крови в разных разведениях… По капле вытяжек последовательно наслаивали на листы хроматографической бумаги «Сулифол» и помещали для соответствующей разгонки в заранее подготовленные камеры (насыщенные смесью бутанола, ледяной уксусной кислоты и дистиллированной воды). Разгонка в чашках Петри протекала 15 минут, в вертикальной камере — 50 минут. Пластинки прогревали и затем последовательно проявляли 0,1 % спиртовым раствором подкисленного основного бензина и 3 % перекисью водорода. Положительные реакции — синие зоны окрашивания вблизи линии финиша — получены лишь с заведомой кровью. Со всеми исследуемыми вытяжками реакция была о т р и ц а т е л ь н о й. На представленном на экспертизу ноже кровь НЕ обнаружена».

Не обнаружена, не обнаружена… Смыл все-таки! Обмыл со всех сторон. Этот Локунев очень и очень непрост. Сплав трусости и холодного расчета. Голыми руками не возьмешь — выскользнет. Выскользнет, как слизень… Додумался — симуляция душевнобольного. Желание выиграть во что бы то ни стало время для обдумывания и выработки тактики… Запоздалое отчаянное желание отказаться от пропуска… Запутать, запутать… На всякий случай внедряет в события еще одну женщину, якобы им раненную… Сместить акцент в сторону… Уверен, что нож не найден, а чтобы не искали, ненавязчиво подставляет другое орудие преступления («Куплен в магазине, в Одессе, год назад»). И настораживающее знание статей уголовного кодекса. Статей, не предусматривающих высшую меру.

Но главное: выиграть время. Ведь стационарное обследование в областной психиатрической больнице продлится не меньше 20 дней.

Утопающий хватается за соломинку длиною в эти дни. Имеет право? Но этот шаг будет для преступника — единственным и последним… Ибо почва из-под ног будет выбита.

12 октября. Воскресенье.

— Здравствуйте, — в голосе ни тени сомнения. Уверенность. Или кажется?

Локунев проходит и садится на стул, лицом к двери. Следователя и его разделяет стол.

Молчание.

Сергей Гарусов читает полученные еще вчера и потому уже хорошо знакомые две страницы убористого машинописного текста. Блеклые глаза Локунева ощупывают три пухлые папки на столе. Взгляд насторожен («Что в них?»). Осторожно поднимает глаза («Почему ничего не спрашивает?») на следователя.