Сергей Панасян - Рос орешник...

Первый подъезд. Первый этаж. Квартира номер один. Дверь, обитая дерматином. Пластмассовые планки крест-накрест. Медные заклепки. Желтая кнопка звонка.

Следователь коротко нажимает. Слышатся шаги, и вход в квартиру открыт.

— Анна Алексеевна? Здравствуйте, — Гарусов широко улыбается старушке. — Я из прокуратуры…

— Заходите, заходите. — И следователь шагает в проем.

Небольшой коридор. Прямо — комната. Дверь приоткрыта. Отсюда только что вышла хозяйка. Две кровати. Ее и дочери. Налево вторая комната («Локунева?»). Направо — кухня.

— Приходил же только что один. Сказывал, что из милиции… И полчаса не прошло. Товарищ, поди, твой? Про арбуз спрашивал. И че вы друг за дружкой ходите?..

— Да вот так получилось… Разошлись… Ищу я его. Устал. Попить-то не найдется?

— Как не найдется, — и они проходят на кухню. — Че это ты? С похмелья? Глаза-то красные… Или ночью плохо спишь… Не высыпаешься?

— Дочь-то еще трудится?

— Тянет. До пенсии два годочка осталось.

— И внук на работе?

— Где же еще? На заводе…

— Арбузы-то спелые попались?

— Хороший принесла, сладкий.

— В субботу?

— В субботу.

— Один арбуз?

— Один.

— Один?

— Один. Мне же тяжело тащить-то…

— А когда в магазине были?

— Так я уж все рассказала твоему товарищу. Его ко мне Филиппова направила, в очереди виделись. Он все про тех, с кем стояла, расспрашивал… Особенно, кто позади…

— Когда в магазине были? После перерыва?

— Где-то так. В половине четвертого домой пришла.

— Внук что делал?

— Коля? Как раз из кино пришел. Обедал с матерью. После обеда арбуз и умяли. Потом Коля в баню засобирался.

— А вечером? Часов в восемь-девять? Коля на улице гулял? Суббота же…

— Дома сидел. Если и выходил, то ненадолго. Мы с дочкой отдыхали. Не видели. Да дома он сидел.

— У вас в семье у каждого свои ключи?

— Да.

— Внук мог выйти из квартиры, и вы бы этого не заметили?

— Мы в восемь часов ушли отдыхать. К себе в комнату. Коля у себя сидел. Если он уходил, то ненадолго… Кино по телевизору шло, Коля заглядывал к нам, звал смотреть. Мать-то уж дремала, а я вышла, посидела, но быстро сморило меня, старую. Что-то непонятное казали, и я ушла.

— Во сколько вас внук к телевизору позвал?

— В половине десятого… А что случилось? Что случилось? Тот про арбузы, а вы про телевизор. Что случилось?

— Да так, ничего. Пойду дальше искать… его. Спасибо за водичку.

Попов и Боков стояли возле «Москвича», курили. Увидев выскочившего на улицу следователя, лишь удивленно переглянулись.

— Извините. Еще три минуты. Извините, — Гарусов побежал к телефонной будке, той самой, откуда была вызвана «скорая помощь» для Ирины.

— Борис? Слава богу. Боря, он должен был выбросить нож где-то в радиусе максимум до двухсот метров. Пошли побольше ребят. Осмотрите дом 23а. Угловой. В каждом подъезде, вниз по лестнице, вход в подвал, там клетушки, где жители дома хранят, видимо, старое барахло, ну и картофель… И так далее… Затем чердак. Хотя вряд ли… Но проверить надо. Канаву вдоль обочины. Ящик для мусора… Двор… Вдали забор, за которым стройка… Металлический гараж.

— Кто он?

— Локунев Николай Юрьевич. Тридцать лет. Работает на заводе. Я еду на завод.

— Задание понял.

Попов и Боков уже находились в «Москвиче». Тихо разговаривали и… улыбались. «Помирились», — отметил следователь, садясь в машину.

— Нужна ваша помощь… Согласны?

— Согласны, — миролюбиво протянул инженер, а второй торопливо кивнул.

…Возраст Николая Локунева сразу трудно определить. Настолько бесцветная личность. Можно дать и двадцать пять, и под сорок. Редкие волосы, прикрывающие лысину. Темный костюм. Импортный… Поношенный. Ростом невысок — сто шестьдесят два? Сидит весь сжавшись, как воробей в сильный мороз, весь в своих мыслях. Казалось, он лишь старательно делал вид, что вникает в разложенные бумаги. Когда в комнату вошел следователь, он нервно вскинул голову, но взгляд его мгновенно потух, и он, успокоенный, склонился над столом.

Боков посадил Сергея Гарусова за пустой конторкой («Зина в годовом отпуске») лицом к Локуневу. На следователя никто из восьми находившихся в бюро комплектации не обратил внимания. Лишь сидевший у окна за двухтумбовым большим столом («Горбушин?») взглянул поверх очков на Сергея: «Не из Ярославля?»

Следователь перед этим с час просидел в отделе кадров и у Рычкова, начальника отдела комплектации, и сейчас незаметно наблюдал за Локуневым.