Леонид Степанов - Бранденбургские ворота

Линда начала горячо объяснять матери, как она своим трудом строителя наносит сокрушительные удары противникам ГДР.

Фрида только отмахнулась:

— Что ты, Линда! Оставь! Зачем нелепые преувеличения?

Времени до начала кино оставалось достаточно. Линда предложила прогуляться до Дома дружбы пешком. Дорогой она не переставала говорить о Ниловне, о том, как революция в России изменила судьбу женщин. Может быть, Линда знала содержание кинокартины, потому что фильм, который они смотрели, показался Фриде продолжением книги Максима Горького.

После революции, прогнав царя и важных господ, простые русские люди засучили рукава и принялись за дело. Кто строил завод, кто пахал землю, кто учился на рабфаке так же, как теперь Линда. Советской России тоже требовались свои специалисты, своя трудовая интеллигенция.

Но грянула война: проклятый идиот Гитлер послал вермахт завоевывать Советскую Россию. И тогда русские мужчины пошли в окопы, а женщины стали делать для них снаряды и патроны. Многие русские солдаты погибали. Но умирали они по-человечески, а не по-геройски. Потому и жалко их было по-человечески, этих простых людей, которые не хотели воевать и умирать, оставлять по себе несчастных вдов и сирот.

До слез и боли в сердце жалела Фрида главного героя фильма — простого рабочего парня Алешу, который погиб, спасая товарища. Он удивительно походил на Андрея Бугрова — единственного русского, которого Фрида знает хорошо. Такой же славный, скромный парень, на вид очень простой, а по сути — в сто раз благороднее тех киногероев во фраках и смокингах, которых Фрида видела на экране до войны.

Много погибло таких хороших парней. А чем они были виноваты? Что плохого они сделали немцам?

«Как же бог мог допустить такое безумие? Такую несправедливость?» — думала Фрида и страшилась своих крамольных мыслей.

«Победа» идет по правой стороне бульвара прямо к Бранденбургским воротам. После ремонта они смотрятся гораздо внушительнее. Но без квадриги — четверки коней с колесницей — Бранденбургские ворота все еще не обрели своего былого величия.

Бугров слышал, что музейные работники нашли где-то сохранившуюся чудом литейную форму: знаменитую квадригу можно изготовить заново. Но теперь главная забота республики — не украшение Берлина. Реакционные силы ФРГ, мобилизованные американскими стратегами антикоммунизма, готовят крупную вылазку против новой Германии. Министр обороны ФРГ Теодор Бланк с наглостью реваншиста недавно заявил: «Все мы работаем на «день икс».

Те, кто в сорок пятом прятался куда подальше, действительно опять «работают». Они уверены, что будут иметь успех при поддержке своих заокеанских благодетелей, и не особенно скрывают подготовку к нападению на ГДР. В западную печать проникают такие сведения, которые, казалось бы, должны держаться в секрете. Газеты пишут, что в Баварии на американских военно-учебных полигонах проходят обучение головорезы из неонацистских «фербандов» и «ферайнов». Руководит ими эсэсовец Рихард Топп, известный среди террористов под кличкой Хельге-Шторх.

Всего на «зональной границе» около 80 пунктов для перехода из «Дрюбена» в Берлин и обратно. Однако главный КПП [100] Контрольно-пропускной пункт. — у Бранденбургских ворот. Через них, как нитка сквозь игольное ушко, проходит осевая трасса с востока на запад и движется основной поток машин. С восточной стороны ворот несут службу гэдээровские пограничники и советские дежурные офицеры СКК — на случай какого-либо международного осложнения. А на западной стороне видны оккупационные английские солдаты и западноберлинская полиция.

Как обычно, гэдээровские пограничники пропускают Бугрова без проверки документов. Они знают по номеру машин, кто едет, а к советским людям полное доверие. Два знакомых дежурных офицера из СКК с красными повязками на рукавах берут под козырек: им Бугров лично известен — выступал недавно в их воинской части с докладом о международном положении. Они знают, возможно, что отставной комроты вел как раз здесь, у Бранденбургских ворот, свой последний бой.

Английским офицерам до проезжего журналиста будто бы вовсе нет дела. Один «томми» даже зевнул, прикрывая тонкогубый рот ладошкой. Но это притворство: за каждым советским человеком, въезжающим в Западный Берлин, будь то дипломат или журналист, установлена слежка. Бугров не раз замечал, как после проезда через КПП в хвост его «Победе» пристраивалась невзрачная машина, а сидящие в ней глазастые мальчики фиксировали все его стоянки и места, куда он заходит. Очень любопытно знать их начальникам, куда ездит советский журналист, с кем встречается, не замечается ли расхождения между профессиональными обязанностями аккредитованного корреспондента и его фактической деятельностью.