Сергей Антонов - Зеленый дол

На втором поле шумел трактор. Ребята гуськом поднялись по откосу овражка и увидели чёрное поле и трактор Голубова, волочащий длинный сцеп борон «Зигзаг». А у самого просёлка, ведущего к лозняку, на пашне стоял Александр Александрович и мерил линейкой глубину боронования.

— Обождите внизу, — предупредил Петя своих приятелей. — Сейчас он уйдёт.

— Глядите-ка, глядите, — зашептал вдруг Толя. — Димофей!

Действительно, по пашне шагал Димофей, тяжело переставляя облепленные землёй сапоги. Он подошёл к Александру Александровичу и, отдышавшись, спросил:

— Дяденька, что это вы делаете?

Александр Александрович осмотрел Димофея с ног до головы и ответил:

— Меряю, глубоко ли зёрнышки будут лежать. Чтобы было им тепло и сытно. Понял?

— Понял.

— Ты чей мальчик?

— Председателя Харитона Семёновича сын. У вас очки увеличительные?

— Увеличительные. Ну иди, иди. Не мешайся, — сказал агроном и пошёл к трактору. Димофей подумал и побежал за ним.

— Что это он? — с беспокойством спросил Коська.

— А как же? Назначили его агрономом, вот он и обучается. — объяснил Петя. — Ну, теперь пошли.

Ещё издали ребята заметили, что за лозняком творится что-то неладное. Оттуда слышался говор людей и стук топоров. Над кустами поднимался чёрный дым.

Посоветовавшись с приятелями, Петя отправился в разведку.

Человек десять колхозников подкапывали кусты, рубили корни, очищали от камней землю. Девушка в брезентовом плаще и сером полушалке, заведующая агролабораторией Дуся, стаскивала сучья к костру. Хотя Дуся и не отличалась особенной красотой, многие подруги завидовали ей, потому что все наряды приходились ей к лицу: и шёлковое платье с плечиками, и белый лабораторный халат, и ватная телогрейка с застёжками на рукавах, и даже этот длинный брезентовый плащ с большими картонными пуговицами.

— Кто вам позволил насаждения уничтожать? — упавшим голосом спросил Петя. — Нас ругали, а сами уничтожаете.

— А какой из них прок? — отвечала Дуся. — Это тебе не крыжовник. Только место занимает.

— Бесполезная работа.

— Как же бесполезная! Александр Александрович подсчитал, что от нашей работы второе поле увеличится чуть не на гектар.

— Всё равно без пользы — крутое место.

— Голубов глядел, берётся вспахать.

— Тут же не росло ничего.

— У нас вырастет! Александр Александрович говорил, что вырастет.

— Подумаешь, знает твой Александр Александрович!

Впрочем, Петя понимал, что никакие разговоры теперь не помогут, и, вернувшись к ребятам, сообщил, что, пока не поздно, надо искать другое место.

— Глядите, в школу опоздаем, — сказал Толя.

— Есть полянка за Николиным борком, — задумчиво проговорил Федя, — возле выгона. Может, сбегаем?

Николин борок был далеко — по ту сторону деревни. До начала занятий оставалось минут сорок. Если бежать бегом, то можно и полянку осмотреть, и в школу поспеть.

Ребята побежали, волоча заступы. По дороге им снова встретился агроном. Сунув толстый почвенный термометр в землю и опустившись перед ним на корточки, Александр Александрович записывал что-то новеньким карандашом в свой новенький блокнот.

— Гляди-ка, Петька, обратно Димофей бежит, — засмеялся Коська.

Ребята остановились. Димофей подошёл к агроному и спросил:

— Дяденька, чего это вы делаете?

Агроном вздрогнул и обернулся.

— Ты опять здесь? — спросил он строго.

— Здесь.

— Вижу, что здесь.

— Что это вы делаете?

— Температуру меряю. И тебе не надоело таскаться за мной?

— Не надоело.

— Агрономы, я думаю, без нас разберутся, — сказал Коська. — Пошли!

За Николиным борком было тихо и пустынно. Среди ломких прошлогодних былинок скучно торчали почерневшие за зиму осиновые пеньки давней вырубки. На сырой земле — только мелкие ямочки заячьих следов (видно, ночью косой удирал от лисицы) и больше ничего: ни дорог, ни тропок. Никто не ходит сюда — нечего здесь делать. Слева от вырубки виднелся выгон, огороженный перевязанными лозняком кольями, справа — реденькая стенка голых кустов, а за ними начиналась та самая Даниловская ляда, через которую Петя перевозил Александра Александровича.

Побродив среди кустов, ребята нашли две хорошие полянки и третью, очень хорошую. Затем была найдена четвёртая полянка, самая хорошая, и наконец пятая, оказавшаяся даже лучше, чем четвёртая. «Здесь будет город заложен», — начал декламировать Толя, выходя из-за кустов, но вдруг остановился, испуганно открыв рот. Навстречу шёл заведующий фермой дядя Вася, промеряя длину вырубки. Он ловко орудовал саженкой: казалось, она сама переставляла свои деревянные ноги, а дядя Вася только придерживал её рукой, чтобы не отстать.