«НЕ МОГУ ПРИВЫКНУТЬ К ЖИЗНИ!..»
Не могу привыкнуть к жизни!
Ощущенье новизны
От порхающих снежинок,
От дрожащей тишины.
От черемух, что нагнулись
Посмотреться в гладь реки,
И от этих тихих улиц,
Что душе моей близки.
От ручьев, лесных прожилок,
От сиянья милых глаз.
Не могу привыкнуть к жизни, —
Словно только родилась!
«НАДО ВЕРИТЬ ЛЮДЯМ, ВЕРИТЬ БЛИЗКИМ…»
Надо верить людям, верить близким.
Верить в жизнь: она несет нам счастье.
В нужность своего существованья.
В пользу самой будничной работы.
В то, что мир над злом восторжествует.
В то, что солнце в небе не погаснет.
В то, что жизнь еще прекрасней станет.
Жить без веры в это невозможно!
До чего ж красиво:
На велосипеде
Бойкая девчонка
По дороге едет.
Платьице как парус.
Волосы как пламя.
Весело педалям
Под ее ногами.
Пусть девчонка эта
Вдаль всегда стремится,
Легкая, как ветер,
Быстрая, как птица!
Я была далеко от дома.
Звали в путь бесконечный мечты.
Рядом шел человек незнакомый.
Почему это был не ты?
Кто-то в зной подавал мне руку
И последний глоток воды.
Кто-то был мне хорошим другом.
Почему это был не ты?
Небосклон был закатом расцвечен.
Засыпали на клумбах цветы.
Кто-то мне говорил о встрече.
Почему это был не ты?
Дует ветер северный —
Холоднее льдин.
Было братьев семеро,
А сейчас — один.
К постаменту серому,
Сед и одинок,
Через ветер северный
Он несет венок.
Дух полынный, клеверный
Горек одному.
Треплет ветер северный
Черную кайму.
Бронза… Ветер северный
Потемнел и стих.
Сколько их потеряно,
Кроме шестерых…
Этот желтый заплаканный лес
Весь в озерах, низинах, болотинах
Под осеннею дымкой небес
Называю я ласково — родина.
И речушка, бегущая вдаль,
Берега — сплошь ивняк да смородина,
И застывшая в луже звезда —
Это тоже неброская родина.
И могилы под сенью берез,
Журавли, и дороги в колдобинах, —
Это все, дорогое до слез,
Это все мне приходится родиной!
«ТОЛЬКО ЛИСТЕВ ДРОЖАНЬЕ…»
Только листьев дрожанье…
А кругом тишина.
Березняк да ольшаник
Заманили меня.
Заманили, споили
Диким хмелем цветов.
И во мне «жили-были»
Поднимаются вновь.
О весенняя сказка!
Я иду сам не свой,
Майским солнцем заласкан,
Зацелован листвой.
Знаю, счастье таится
Где-то здесь. Эге-гей!
Бьется солнце жар-птицей
Сквозь сплетенье ветвей.
Говорила, что быстрая,
А сама не быстра.
Говорила, что хитрая,
А сама не хитра.
Говорила, что злая ты,
Только где в тебе зло?
Говорила — плохая ты.
Эк, куда завело!
Говорила — недобрая,
Говорила — груба…
Как же все-таки здорово,
Что я встретил тебя!
Анатолий Милихин
ФАРТОВЫЙ ПАРЕНЬ
Рассказ
Ленька-матрос или просто Матрос — иначе его в поселке не называли. Он прошлой осенью вернулся со службы, понемногу донашивал флотское, а тельняшку полосатую и вовсе не снимал. Болтали о нем разное: то ли он во Владивостоке бросил невесту с ребенком, то ли… Э, да что слушать, здешние девки и бабы языкастые, ни за что ни про что такое наплетут — впору за голову взяться. Тому виной, конечно, скрытность его и гордость, а больше то, что он их кровно обидел, будто вызов всем бросил. Видный парень, крепкий, ладный, и сварщик отменный, каких поискать, недаром портрет его у заводоуправления висит бессменно и уже поблек от дождя и солнца. А девчат-то нынче, что грибов в лесу, полно, да все спелые, налитые, так и стреляют в ребят томным, тоскующим взглядом. Он же словно ослеп и выбрал — кто бы думал! — Нинку. Да, ту, что уже второй год маялась с пьяницей-мужем, из неугомонной и отчаянной в гулянье и в работе превратилась в тень, почернела, глаза потухли, а последний год на ее лице и улыбку не видели. Одна отрада у нее и осталась — маленькая Светланка, не отрывающаяся от ее подола.
Читать дальше