Михаил Лоскутов - Немного в сторону

Опять прошла морская свинья. Подошло дело к собаке. Мальчик Витя Храбрецов на цыпочках вышел на сцену.

— Прошу для удостоверения научности опит выйти на сцена представителей медицинского мира, — сказал доктор. — Ну, собачка, скажи что-нибудь мальчику. Смотри, какой мальчик.

— Ничего. Мальчик как мальчик. Так себе, — вдруг сказала собака и зевнула.

Тишина разорвалась. Поднялись крики. «Бис!» — кричали из задних рядов.

— Мальчик как мальчик. Ну? — громко повторила собака.

Сомнений быть не могло. Гром аплодисментов потряс здание клуба. Старичок Поджижиков проснулся.

— Ну и что ж тут такого? — вдруг сказал он в наступившей тишине. — Эка невидаль. Ну-ка, Бейбулат.

И тут, как рассказывают свидетели, началось нечто совершенно необыкновенное. Из-под скамейки вдруг вылезла полуслепая Бейбулатка с белой свалявшейся шерстью и на трех ногах приковыляла к своему хозяину.

Хмуро и гордо она посмотрела одним своим глазом на собравшихся.

— Поговори с собакой, — сказал старичок.

Собака посмотрела на сцену.

— А ну ее к свиньям! — вдруг сказала она. — Чего мне с ней разговаривать?

Тут уж остолбенел доктор кинологии Каррабелиус. Вытаращив глаза, он смотрел на белого лохматого пса-дворняжку.

— Мы их забьем, этих сеттер-шнельклепсов! Правда? — спросил старичок Бейбулата.

— Ясное дело, забьем, Сидор Поликарпович. Это нам раз плюнуть! — отвечал пес. — Мы еще не так сумеем разговаривать!

Но собака доктора Каррабелиуса не растерялась.

— Ну, кто еще кого забьет, мы посмотрим! — закричала она.

Публика опять вскочила. Одни мчались к выходу, другие лезли на сцену, третьи орали какие-то слова. Тем временем две собаки стояли друг против друга и выкрикивали друг другу разные глупости. Это продолжалось до тех пор, пока старичок не увел свою собаку, а доктор свою. Оставшаяся публика не могла успокоиться. Владельцы собак в первом ряду запели песню таратайцев, и ее подхватили задние. Усатый провизор вскочил на сцену и принялся дирижировать своей бамбуковой палкой. Все пели хором:

Потрясенный город не мог спокойно жить, спать, есть и работать. Собачья гордость Нижнего Таратайска переливалась через край. Даже жители Верхнего Таратайска и Среднего Таратайска валом валили смотреть на собаку Поджижикова. Но старичок и пес по-прежнему мирно дремали на солнышке.

Витя Храбрецов целый день носился по городу. Вечером, усталый, он возвращался домой мимо церкви Воздвиженья на Песках.

Однажды он услышал странную возню за церковной оградой. Прислонившись к ограде, он прислушался. Оттуда доносился голос священника.

— Ну, Клондайк, — быстро шептал он, — ну, скажи: «Па-па». Ну, стой смирно, господи благослови. Ну, скажи: «Хорошая погода».

Все владельцы срочно обучали своих собак языку. День и ночь они муштровали их так и этак, допытывались у старика Поджижикова насчет его секрета.

И вот — чего не сделает человеческая гордость! Нам могут не поверить, но беспристрастная история свидетельствует об этом замечательном моменте в жизни города, когда собаки действительно начали понемногу разговаривать о том о сем.

Пять собак Нижнего Таратайска стали говорить!

Это было страшно. Хозяева выводили своих собак на крыльцо, ходили взад и вперед по улицам и перед изумленной толпой беседовали с ними о всяких вопросах.

— Хорошая погода, — говорили они собакам.

— Ничего, действительно, — отвечали те, — только не мешало бы небольшому дождичку.

Мир воцарился между хозяевами пяти собак. При встречах они хитро подмигивали друг другу. Таратайские псы тоже торжествовали. Они здоровались друг с другом на улицах, кричали из-за заборов и пели песни. Рассказывают даже, что черная собака счетовода Попкова как угорелая носилась по улицам и кричала:

— А ну, где тут доктор Каррабелиус? Разве он еще не уехал в Индию?

За ней гонялись пожарные. Только попу не удалось обучить свою собаку ничему. Он мучил беднягу днем и ночью, но она оставалась молчалива, как камень. С горя, говорят, поп принялся обучать своего пса музыке и математике. А у старухи Тараканихи будто бы кошка начала вдруг разговаривать по-французски. События начали принимать невероятный оборот.

Тогда доктору Каррабелиусу посоветовали срочно покинуть город.

— Это все вы наделали, — сказали ему. — Когда вы уедете, наши собаки успокоятся. У нас и без говорящих собак дел очень много.