Антти Тимонен - В заливе ветров

Потапов поправил головешки в костре и после долгого молчания сказал:

— Нет, неправильно так рассуждать. Получается — думай только о себе… Что же до древесины на Пуорустаёки, то ни одного бревнышка не оставим на берегу, пусть и без плотины.

За спиной Воронова хрустнул сухой сучок. Он обернулся. Зорька стояла, с любопытством всматриваясь в огромную сосну. Потом из-за дерева показалось что-то большое и мохнатое. Воронов схватился за ружье. Потапов тоже приподнялся и сел. На его губах играла лукавая усмешка. Наконец из-за дерева показалась солидная фигура Мийтрея Кюллиева. Он наклонился к собаке, пугая ее своей большой черной бородой.

— Ну, потявкай, потявкай хоть немного, если ты собакой называешься.

— С какой стати она на знакомых лаять будет? — сконфузился Воронов, опуская ружье на место.

— А хозяин-то за ружье схватился, — рассмеялся Кюллиев. — Нашел подходящую мишень.

Он уселся на пенек и, заметив на земле фляжку, осуждающе посмотрел на нее, потом поднял и принялся отвинчивать пробку.

— Если не предлагают, то приходится брать самому.

Он взял окуня и принялся выплевывать рыбьи кости в огонь.

— Какие новости в Туулилахти? Как там моя сноха, Мария Андреевна, не подумывает ли опять о прибавлении семейства? — спросил Кюллиев, с довольным видом поглаживая бороду. — Мы, род Кюллиевых, плодовитый. У меня пять дочерей и четыре сына, да у каждого из них детей почти столько же. Сосчитай-ка, сколько это будет всего?

Потапов, позевывая, спросил, что заставило председателя сельсовета отшагать десять километров.

— Пришел просто так, посмотреть, как последние бревнышки в свой долгий путь отправятся, — не торопясь, ответил Кюллиев.

— До последних бревен еще далеко, — проворчал Потапов. — Наверное, на уме-то у тебя другое. Выкладывай начистоту.

— Да нет у меня ничего особенного… — Кюллиев колебался. — Пройдут последние бревна, как и первые. Работы тут у вас уж немного.

— Вот оно что, — Потапов подмигнул Воронову. — Отпустите, значит, колхозников?.. Ну что, отгадал?

— Тут и отгадывать нечего, — признался Кюллиев. — Посевная площадь у нас в этом году больше, чем в прошлом. Приехал новый агроном и говорит: разве можно с землей шутки шутить? И выдал нам план. Одних мелиоративных работ столько, что я только охнул. А кто работать будет?

Воронов торопливо сказал:

— Видите, как быстро спадает вода? Как же отпускать людей?

— Лень плотину сделать, вот и спадает, — пробурчал Кюллиев.

— Сделаем, — заверил Воронов. — А людей вы все-таки пока оставьте.

Потапов молча курил, потом нерешительно предложил:

— Может быть, отпустить, Михаил Матвеевич, человек пять? Как думаете?

— Ни одного человека, — сердито ответил Воронов.

Спорили долго — Кюллиев говорил о мелиоративных работах, Воронов о капризах Пуорустаёки. Наконец Кюллиев с досадой воскликнул:

— Эх ты, хозяин! Хоть бы сказал, когда мне ждать моих людей. — Он махнул рукой и пошел разыскивать своих односельчан, чтобы передать им приветы, письма и гостинцы.

Оставшись вдвоём, Воронов и Потапов снова заспорили.

— Я же вам говорю, что справимся без плотины и колхозников можно отпустить. А в будущем году придется сплавлять больше, вот тогда и нужна будет плотина, да не такая, как была, а большая, ниже болота… — говорил Потапов.

— Хватит, я твердо решил. Пусть заготовляют материал там, где сказано, я пошлю дополнительно людей с озера, с запани.

— За участок отвечаю я…

— Вот и действуй, чтобы не провалить сплав.

Вернулся Кюллиев. Не желая спорить при нем, бригадир и начальник замолчали.

Воронов прилег. Завтра ему предстоял поход на лоток, что ниже озера Пуорустаярви. Там уже буксир переправлял сплавленный лес через озеро. Придется забрать у Потапова Койвунена… Жаль, забыл сказать, опять обидится.

Потапов тоже уснул. Один Кюллиев остался сидеть у костра и поддерживать огонь. С реки поднимался холодный, сырой туман. Еле слышно шумели сосны на Пожарище. Кругом раздавалось только легкое потрескивание костров. Где-то на нижнем течении Пуорустаёки робко перекликались водяные птицы да гулко всплескивали крупные рыбы.

Утром Воронов простился с Потаповым и отправился вместе с Койвуненом в путь. Он решил поставить Койвунена бригадиром на другом опасном участке сплава — у лотка. К удивлению Воронова, Потапов не стал возражать.

Путь предстоял не близкий. Он пролегал рядом с водной дорогой, по которой плыли сейчас бревна с самого верхнего участка сплава.