Антти Тимонен - В заливе ветров

— Ну, Анни, с Матреной Павловной все обойдется. Будь только сама потверже, понастойчивей. А теперь о другом. Нельзя тебе сейчас уезжать. Побудь дома дней хоть пять-шесть. Надо помочь матери. Она еще слаба. Как это ты сама не сообразила, ведь знаешь, что я ее выписываю! — не удержалась она от упрека.

Анни растерянно теребила шпагат.

— Да ведь меня ждут… Я обещала…

И вспомнила, как испугалась за мать, когда узнала о ее болезни, как бранила себя, что не была к ней внимательна, давала себе слово, что все будет по-иному… Ненадолго же ее хватило… И ведь Анни хорошо знает — себя-то не обманешь! — почему она так торопится на реку… Нет ведь такой спешки… да и в поселке дела много. Насчет парка, надо поговорить с ребятами — она обещала Александрову воскресник, — и еще много всего.

Айно поняла, что упрек ее больно задел девушку.

— Ну, Анни, не огорчайся! Это со многими случается! Когда человек чем-нибудь увлекается, он не замечает, как близкие ему люди иногда страдают от его невнимания. — Анни уловила в голосе врача горечь. — Ну, пошли в библиотеку. Только ты не робей. Говори с Матреной Павловной решительно!

И Айно, подобрав с пола несколько книг, пошла к двери.

— Я постараюсь. При тебе мне с ней легче разговаривать, — сказала Анни, но слова ее прозвучали довольно уныло.

Матрена Павловна, увидав Айно, так и расцвела в приветливой улыбке. Сухое лицо ее с маленькими глазками оживилось легким румянцем. Морщинки затрепетали. На Анни она не обратила никакого внимания.

— Айно Андреевна, — запела она, — как приятно встретить вас! Теперь в поселке так одиноко, не с кем поговорить! Учителя заняты экзаменами, начальство все на сплаве. А вас и не залучишь, все спешите, спешите. Как вы только не устаете! Хотя это понятно, вы так молоды! Но нельзя же забывать меня…

Она взяла из рук Айно книги, с усмешкой спросила:

— Это вы, Айно Андреевна, образумили нашу Анни? Я же говорила ей, что сплавщикам не нужны книги. Но меня наша заведующая не слушает. — Матрена Павловна поджала губы.

— Эти книги, — с ударением сказала Анни, — им действительно не нужны. Я просила вас подобрать новинки и техническую литературу.

— О боже мой! — каким-то усталым голосом сказала Матрена Павловна. — Можно подумать, что у них там университет! Ничего из вашей затеи, милая девочка, не выйдет! Они только замусолят и изорвут книги! Могут и раскурить, а отвечать мне придется.

Айно в разговор не вмешивалась. Анни как будто в помощи не нуждается, взяла верный тон. Айно стала рассматривать библиотеку, хотя была здесь не раз. В комнате был полумрак. Окна до половины закрывали книжные шкафы, а фрамуги к тому же затянуты тяжелыми занавесями. Похоже, что Матрена Павловна этими занавесями решила отгородиться от людей. А как она держится! В длинном черном жакете, в широкополой шляпе с большим бантом, — кажется, она эту шляпу никогда не снимает — библиотекарь была олицетворением важности и спокойствия. Только поджатые тонкие губы да розовый румянец, выступавший на впалых щеках, показывали, что она сердится.

Но Анни не сдавалась. Небрежно свалив принесенные книги, она сухо сказала:

— Я еще раз прошу вас, Матрена Павловна, приготовить передвижку. Я не прошу вас ехать на сплав, это я могу сделать сама, но отобрать книги, притом хорошие, вы обязаны! — Она взглянула на Айно Андреевну, словно спрашивая, правильно ли действует, и закончила: — Дней через пять я поеду снова на Пуорустаёки, к этому времени передвижка должна быть собрана. И пожалуйста, без этого старья! — Сообразив, что это наилучший конец разговора, она, резко повернувшись, вышла из библиотеки.

Матрена Павловна подняла глаза к небу и вздохнула, готовясь произнести речь, но Айно, перебиравшая брошенные Анни книги, лукаво спросила:

— Неужели вам эти романы нравятся?

— Ах, иногда так хочется забыться! Вот и потянешься к старому роману…

— Да вы ведь сами замкнулись в четырех стенах, никуда не ходите…

— А к кому ходить? К соседям? Так у меня сосед — Степаненко. С ним даже говорить не хочется. Хоть между нами стена, но я все равно боюсь, когда он там грохочет, пьяный.

— Да, Степаненко… это очень несчастный человек, — сказала Айно. И, немного подумав, добавила: — На вашем месте я попыталась бы помочь ему. И кто знает… Простое человеческое сочувствие так много значит… А к тому же… У нас, карелов, говорят: «Если надоело быть одному, разведи огонь, всегда путник подсядет…» Вот и было бы вам с кем вечера коротать, — шуткой закончила Айно.