Владимир Федосеенко - Дубовая Гряда

Гитлеровец молчал. Маленькие приплюснутые уши его покраснели, за воротник потекли струйки пота, ры­жие волосы сползли на глаза, и он время от времени встряхивал головой. Возле дороги, в большой яме, за­росшей прошлогодней осокой, квакали лягушки. Ганс попросил пить, и Володя позволил ему подойти к яме. Опустившись на колени, фашист начал жадно глотать мутную воду.

— Сам, небось, не позволил бы партизану напить­ся? — спросил юноша.

— Вода не ваша,— ответил немец.

Очень хотелось молодому командиру подрывной груп­пы прошить гада автоматной очередью, но вместо этого приказал ему шагать быстрее. По дороге им никто не попался навстречу: люди боялись выходить, даже на полевые работы. Только вороны каркали на полосах. Со стороны Алеса все еще слышалась стрельба, и над лесом клубился дым.

Часовые усиленно охраняли Волчий Лог. Все парти­заны находились в боевой готовности. Командиры собра­лись на совещание возле наспех построенного шалаша.

Никто не мог понять, каким образом карателям удалось так точно определить местонахождение отряда. С само­лета в такую рань лагерь заметить нельзя было, да и отряд к утру уже был в окружении. Значит, немцы зара­нее знали все. Но кто мог выдать? И командиры переби­рали в памяти партизан, в последние дни покидавших лагерь.

У Сергеева шевельнулась мысль о Головне, но он не решился высказать вслух свое подозрение. Сбивала с толку вражеская засада на диверсионную группу возле канавы: ведь Тишка в то время находился в лагере...

Комиссар чуть не вскочил, увидев перед собой Го­ловня и Володю. Еще не зная, что у Тишки связаны ру­ки, он понял все:

— Шпион!

Володя доложил, каким образом фашистского ла­зутчика удалось разоблачить.

В тот же день Фридрих сходил в Дубравку, разыскал Кулинича и от имени немецкого командования пригла­сил его в Волчий Лог. Кулинич был очень рад этому, ожидая получить крупное вознаграждение, а главное — письменный документ о том, что бывшая колхозная мельница отныне переходит в его владение. Предатель чуть не бежал в отряд, но, как только миновал часовых, в глазах у него помутилось. И, пытаясь спасти свою шкуру, на допросе в отряде изменник признался во всем.

Заместитель комиссара по комсомолу Лихачев по­звал Володю и передал ему две магнитные мины, кото­рые удобно подвешивать под железнодорожные цистер­ны. Такие мины с часовым механизмом взрываются в заданное время.

— Это хорошо, но надо бы придумать, чтобы обыч­ные мины взрывались не под платформой, а под паро­возом. Ведь теперь паровоз толкает перед собой две платформы с песком, и на них приходится главная сила взрыва. А вот если бы сделать так, чтобы от детонаторного шнура загорался бикфордов...

— Постой, постой,— перебил Лихачев, — кажется, можно. Но понадобятся два шнура, а?

— И два капсюля,— кивнул Володя.— Шнуры сое­динить, капрюль с детонаторным — на рельс, с бикфор­довым — в тол.

— А какой длины?

— Пока сгорят два сантиметра бикфордова шнура, две платформы, по-моему, успеют проскочить, и взрыв произойдет под паровозом.

— Обязательно проверь. Потом научишь других подрывников. Наши обычно втыкали в песок шомпол и крепили его к чеке капсюля. Платформы проходили над шомполом, а паровоз задевал за него. Но это неудобно, особенно ночью. А днем такая западня хорошо видна.

— Придется провести проверку на пригородном по­езде, потому что командир не разрешает пока уходить из Дубовой Гряды. Одну магнитку дам девушке, разоб­лачившей шпиона. Не возражаете?

— Решай сам.

Хотя Володя со вчерашнего дня ничего не ел, он не посмел заикнуться об этом: всем партизанам теперь приходится голодать. Так и покинул отряд.

Немцы несколько дней прочесывали Алес, сожгли пять деревень, убили много ни в чем не повинных кре­стьян. Часть гитлеровцев возвратилась в Жлобин, а ос­тавшиеся собрали женщин и стариков и погнали их ва­лить лес вдоль железнодорожного полотна, чтобы пар­тизаны не могли приближаться к нему.

Ночью партизаны заминировали дорогу, по которой отходили каратели. Подорвалась одна автомашина с несколькими солдатами. После этого гитлеровцы реши­ли двигаться к Жлобину не по дорогам, а по железно­дорожной насыпи. Захватив катушку кабеля, подрывни­ки отправились им наперерез.

Солнце уже опускалось за частокол леса, когда Во­лодя остановил свою группу недалеко от деревни Марковщина. Небольшая речушка огибала крайнюю дере­венскую избу и быстро несла свои воды под мостик на железке. Охраны в эти дни не было, потому что все вре­мя сновали немцы, и, пропустив одну группу гитлеровцев, хлопцы начали раскручивать кабель. Под мостиком Во­лодя протянул конец кабеля между шпалами, уложил плиту тола. На обочине ржавела груда костылей, он об­ложил ими тол и сверху присыпал землей. Подрывники притаились за углом избы. К мине приближалась еще одна группа карателей, метрах в пятистах от нее устало брела вторая, за ней третья. Сжав зубы, Володя потянул за конец кабеля. Но взрыва не последовало, и он понял, что кабель где-то оборвался. Первая вражеская группа прошагала по мо­стику и за переездом повернула к деревне.