Владимир Федосеенко - Вихри на перекрёстках

Уже и небо посветлело от утренней зари, а звон в ушах после взрыва не утихал. Павел шагал и шагал по тра­вянистому берегу, а человек, не приближаясь и не отста­вая, продолжал следовать за ним. Мелькнула мысль: остановиться и выстрелить. Но нет: вдруг это связной-полицейский. И Пылила пошел еще быстрее.

Наконец кладки, а с ними и речная преграда остались позади. Скоро Дубовая Гряда. Недалеко от деревни Па­вел остановился. Но по мере того, как все больше и боль­ше светало, неизвестный начал отставать, не теряя Пылилу из поля зрения. «Будь что будет,— набравшись сме­лости, решил хлопец,— а я его подожду!»

Уже в деревне Пылила доложил командиру, что при­вел начальника полиции. О том, как удалось захватить его, промолчал. Ни словом не обмолвился и о своем ис­пуге — шутка ли, на плече у человека вдруг увидел немецкий автомат. Только на допросе Бойкачу стало ясно, каким образом начальник полиции попал к ним.

А тот проснулся, когда с птицефермы начал бить пу­лемет. Быстро одевшись, выбежал на улицу. Дом уже пылал, а вскоре и мост содрогнулся от взрыва. Начальник пробрался на берег реки, откуда слышались голоса пар­тизан, и приблизительно определил, в какую сторону они пошли. Что делать? Бежать в комендатуру и доложить, что ночевал у любовницы? Не поверят. Комендант может заподозрить, что это он привел партизан, поэтому и стался жив. А если и не заподозрит, все равно не лучше: как посмел на целую ночь уйти с моста?! Так или иначе, петли не миновать... А вот если пойти к партизанам, помочь им чем-нибудь, можно спасти свою жизнь...

И начальник полиции направился вдоль реки в ту сторону, куда, как ему показалось, ушли партизаны. Уви­дев Пылилу, бросившегося прочь от лодки, он решил, что не ошибся, и с этой минуты неотступно следовал за Павлом.

Бойкач понимал, что Пылила струсил, когда в сторону моста полетел рой трассирующих пуль. Поэтому он не повез на мост смолу и солому, как было приказано. За это надо было строго наказать Павла. Но как накажешь, если он «захватил» самого начальника полиции. И все же Володя решил попросить командира роты лично погово­рить с Пылилой и серьезно предупредить его.

Запряженных лошадей не было, просить людей под­везти их партизанам не хотелось, и они решили идти пешком. Тем более что идти было весело, впереди шагало столько полицейских во главе с самим начальником. Од­нако сами полицейские были не очень довольны тем, что начальник идет вместе с ними. Все считали, что он при­чинил нашим людям гораздо больше вреда, чем каждый из них. Во многих случаях полицейские хотя и неохотно, но выполняли его прямые приказания.

Чувствуя такое отношение бывших подчиненных, обе­зоруженный начальник не отставал от лошадей, на кото­рых ехали Володя и Анатолий. Он не представлял себе, что попадет к таким молодым хлопцам. Неужели это они отважились возле самого Жлобина напасть на полицию, немцев и уничтожить мост? Нет, очевидно, часть партизан ушла другой дорогой. С ними уехала и подвода. Началь­нику полиции понравился молодой командир группы: без фанаберии, внимательно слушал на допросе, не дергал, не угрожал. Сам он допрашивал бы партизан не так... Правда, допрашивать не приходилось, но видел, как это делают в комендатуре... Там, пока душу от тела не отде­лят, человека, даже ни в чем не повинного, не отпустят.

Жаль, что партизаны не уничтожили всех полицей­ских, думал начальник. Придется говорить правду, а в ней много такого, чего нельзя было творить на своей земле. Конечно, приказывали немцы, он и его подчинен­ные были только исполнителями их приказов. Это должно смягчить вину. Но если все полицейские тоже расскажут только правду, на смягчение наказания ему лично наде­яться вряд ли стоит...

В лагере пленных встретили злыми взглядами. Бой­кач подъехал к командирской землянке, спрыгнул с сед­ла и привязал кобылу к сосне. Полицейские остановились поблизости, понуро опустив головы. Володя долго пробыл у командира роты, и пленные думали, что разговор там идет только о них. Наконец Бойкач вышел из землянки, отвязал кобылу и увел ее по тропинке, ни разу не огля­нувшись. Пленные совсем пали духом: неужели командир группы не будет присутствовать на их допросах у высше­го начальства?

А Володя думал совсем о другом. Он коротко доложил командованию о каждом из полицейских, и теперь пускай оно само разбирается с ними. Юноша знал, что Валя волнуется, ждет его каждый день, каждый час и переду­мала, наверное, обо всем на свете. Передав кобылу пар­тизану из хозяйственного взвода, он побежал к шалашу девушки, но там ее не оказалось. Разыскать Валю удалось на поляне, где она обычно училась ходить.