Василий Ажаев - Предисловие к жизни

— Ты с ума сошла! — испугалась Женя. — Он-то ни разу не написал мне, только тебе пишет, может быть, забыл совсем, в какую-нибудь студентку влюбился. Если ты храбрая — пиши своему лейтенанту.

— Тише, Женька! Петр Иванович идет.

Девушки встали, оправляя белоснежные хрустящие халаты. Доктор подошел, размахивая двумя письмами.

— Расписки не требую, — сказал он. — Плясать тоже не заставляю. Только назовите фамилии адресатов.

— Я ни от кого не жду писем, — поспешно заявила Женя, не отрывая загоревшихся глаз от конвертов. — Вы все шутите, Петр Иванович!

— И я не жду писем, — хмуро сказала Муся. — Из дому получила позавчера, от брата на той неделе. Больше не от кого получать.

Подруги переглянулись и пожали плечами.

— Отлично! — одобрил Петр Иванович, рассматривая конверты. — Лейтенант Сергей Соколов и гражданский товарищ Федор Груздев получат свои письма обратно. Что ж, тогда пошли по местам, к нашим больным. Сейчас звонили с участка: связиста одного направили к нам, он руки сильно себе ободрал — сорвался и повис на проводе.

Доктор спрятал письма в сумку и быстро пошел к едва заметным в гуще деревьев палаткам медпункта. Девушки двинулись следом. Странная птица наверху не отставала от них, продолжая дразнить своим щелканьем.

Женя вдруг вспыхнула всем лицом и понеслась вперед, догоняя доктора.

— Петр Иванович, я взгляну, может быть, это письмо в самом деле мне! — крикнула она как-то жалобно и очень звонко. — Дайте его скорее!

Рано утром Мальцев со своим напарником Коровиным пришли на станцию. Откуда-то взялись в этот неурочный час станционные мальчишки, они признали подрывника по его ярко-синему бушлату и большому, красного цвета чемодану с запальными материалами и навязались в шумные и надоедливые помощники; Мальцеву едва удалось отогнать их от места работы.

Задание подрывнику было записано в наряде, и он вновь перечитал его:

«Произвести взрывные работы на площадке, отведенной под строительство школы. Цель взрывов — разрыхлить мерзлый грунт для облегчения копки котлованов под фундаменты. Количество взрывов — от пятнадцати до двадцати».

Такие взрывы Мальцев делал довольно часто. Самое сложное в этих взрывах было то, что они производились поблизости от железнодорожного пути, поэтому надо было работать очень быстро, чтобы не повлиять на движение поездов.

Сдвинув на затылок шапку и наморщив лоб, Мальцев внимательно осмотрел заснеженную площадку и наметил места, где Коровин должен был сделать шпуры, и, хотя напарник работал с ним уже несколько месяцев, не забыл, по обыкновению, объяснить, что шпуры надо готовить «лисьими норами». Коровин, выслушав наставления старшо́го, по обыкновению, ответил:

— Понятно.

Напевая потихоньку приятным тенорком «Когда б имел златые горы», Мальцев рылся в чемодане, отбирал шнуры, готовил запалы для пятнадцати взрывов. Он отрывался от работы только для того, чтобы взглянуть на Коровина и подстегнуть его:

— Шевелись. Не грядки у себя на огороде копаешь, объект нам поручен. Школу строим.

Напарник работал ходко и ловко, почти не останавливаясь на перекур и постепенно освобождаясь от одежды: снял полушубок, шапку, потом куртку. Старшо́го своего он побаивался, хотя и привык к нему, к его сердитым окрикам и ворчанию так же, как привыкли к подрывнику собственные его два сына, тоже работавшие на стройке и тоже подрывниками.

Подготовив шпуры, Коровин оделся, подошел к Мальцеву и — так было заведено — отрапортовал, что сделано. Сидя на корточках над вырытыми «лисьими норами», Мальцев закладывал взрывчатку и выводил наружу концы шнура.

— Продолжаем, — сказал он, закончив закладку взрывчатки и подготовляя запалы. — Теперь назначаю тебя сигналистом. Сделаешь на станции предупреждение — начинаем-де, остерегайтесь. Потом посмотришь линию и с безопасного места дашь мне сигнал, тогда я запалю.

— Понятно, — ответил Коровин и пошел, широко размахивая длинными руками.

Станция — несколько домиков, один возле другого, — находилась неподалеку от будущей школы. Людей на перроне не было. Коровин зашел в пустой вокзальчик. Дежурный разговаривал по селектору, уши у него были закрыты слуховыми трубками. Коровин минуты три потоптался на месте, послушал реплики дежурного, состоящие, главным образом, из цифр. Ему не терпелось, он знал, что строгий Мальцев ждет его. Поймав взгляд дежурного, Коровин сказал ему: «Начинаем, остерегайтесь», — дождался ответного кивка головой и пошел по полотну железной дороги на станцию.