Сергей Сартаков - Ледяной клад. Журавли улетают на юг

— Ежели что случится, одна я во всем виновата.

— Варенька, может быть, и страшного нет ничего…

А у костра, за стеной шалашки, девушки по-прежнему шумели и хохотали, затеяв какую-то игру.

Вдруг Варя вскочила.

— Саша, Саша, тебе на вахту надо идти, — несколько раз повторила она. Отца надо сменить. Иди…

Оставшись одна, Варя стала шарить на нарах: куда же девался платок? Надо идти и ей на реи. Там холодно, темно, ветер, дождь… Ничего! Это все ничего… Где же платок? Ах, вот он куда свалился! Варя закутала голову, надела брезентовый плащ и, застегнув верхнюю пуговицу, уронила руки.

— Нет, нет, не уйду, пока отцу не расскажу всего, — прошептала она. Вину свою утаивать не стану.

Утром солнце выглянуло только на несколько минут, и сразу на него накинулись распухшие от изобилия влаги клочковатые облака. Они, как разведчики, бежали впереди, а за ними серой стеной двигалась та самая туча, о которой Евсей Маркелыч говорил, что она за сутки обернется вокруг земли. На воду сразу легла плотная рябь. Впереди, километрах в шести, острой стрелой далеко уходя в реку, обозначился Верещагинский мыс.

— Эх, накроет нас тут! — озабоченно говорил Евсей Маркелыч, глядя то на далекий мыс, то на тучу, расползающуюся по всему небу. В одном конце ее уже протянулись к земле широкие косы большого дождя. — На самом мысу, как есть на самом мысу прижмет… Час бы один нам всего!..

Он тоскливо оглядел берега: пески, пески… Нельзя податься ни вправо, ни влево — принимай бой на самой середине реки. И недалек мыс, за ним есть где укрыться, да ведь рукой до него не дотянешься. Вон наверху опять показался дымок. Если с баржами пароход, ему здесь тоже достанется, если налегке — успеет убежать за мыс.

— Ну, дочки, держитесь, — сказал он, подзывая девушек к себе, — сейчас будет нам ладная баня.

Рыская по всей реке, от мыса уже катились беляки.

— В шалашке чтоб никого, — торопливо приказывал Евсей Маркелыч. Он сразу стал жесткий, сухой и ростом словно выше. — На гулянке делать нечего, еще сорвет, в реку сбросит. Я стану здесь, Ирина — посередине, ты, — сказал Александру, — в корму. К каждому по четверо.

К Александру подвинулись Варя, Луша, Агаша и Поля. Остальные разделились между Ириной Даниловной и Евсеем Маркелычем.

— Команды больше не ждать никакой, самостоятельно действуй каждый. За реями следить, чтобы не оборвало. В запас с собой — веревки, тонкую снасть. Пучки начнет вышибать — баграми ловите, чальте к плоту. Чуть где заслабит крепите чем можно. Помните: одно бревно выбьет — за ним весь пучок уйдет, пучок уйдет — все челено расшатается. Разобьет челено — плоту конец. Не спасешь лес — сам погибнешь.

Первый беляк ударился в угол плота, разбился мелкими брызгами. Ветром захлопнуло дверь шалашки. Косы дождя, как плотный занавес, заслонили Верещагинский мыс.

— Коли, случаем, сбросит в воду кого, с нижнего конца подплывайте. К нему — все на помощь. Ну, бегите!

Он стал спиной к стойке гулянки и подозвал к себе Варю:

— Вот, Варвара, запоминай этот день на всю жизнь… А винить я тебя сейчас не виню. Будь я, как ты, и сам, может, так сделал бы… Иди…

Оставшимся с ним девушкам Евсей Маркелыч показал место возле себя:

— Посидите пока.

И с завистью подумал о пароходе:

«Порожним корпусом чешет. Зацепил бы нас, как было бы ладно! Да в шторм-то подходить к плотам они не больно охочи».

Прогнав первую толпу беляков, ветер глубже зарылся, уперся в Енисей широким плечом и двинул его одним сплошным валом. Он покатился, шумный, тяжелый, подминая все, что попадалось на пути, и серые косы дождя не поспевали за ним.

Осев под тяжестью волны, скрипнули передние челенья. Вал прошелся поверх бревен, затопив людям ноги почти по колено. Одно мгновение казалось, что вот исчезла уже и опора, и люди стоят, каким-то чудом удерживаясь на воде. Потом бревна всплыли, и плот заворочался, застонал.

Девушки бросились проверить крайние пучки. Они успели это сделать и сойтись все вместе опять, прежде чем накатился второй вал, еще тяжелее и выше первого. Следом за ним хлынул дождь. Теперь вода была кругом, и трудно было понять, куда движется плот и что сталось с остальными челеньями.

Варя, чувствуя, как шевелятся у нее под ногами бревна, перевязывала разбитый ветром пучок. Толстая, жесткая проволока больно резала ей озябшие пальцы, не хватало сил стянуть проволоку в тугое кольцо. Свободной рукой Варя нащупала ломик, продела в кольцо и не успела его повернуть. Мимо нее на кромку плота, таща за собой трос, пробежали Луша и Поля, и вдруг обе разом упали на колени.