Журнал «Юность» - zhurnal_Yunost_Zhurnal_Yunost_1973-1

Тамарка даже бровью не повела.

— А, брось, свято место пусто не бывает. Не я, так ты его займешь, так что не надо истерики.

Насчет истерики — это, похоже, в её, Варин, адрес… Впрочем, Варю это не смутило: пусть говорит что хочет. Для неё же, Вари, её поступок не какая-то выходка, подогретая школярским желанием сделать своей обидчице назло или удивить её чем-то: вот, мол, я какая и без ваших вузов обойдусь! Подвернулось объявление — и поехала на стройку! А ты поди, мол, попробуй! Нет, не в этом дело! Она и прежде-то, в школе, никому из своих обидчиков ничего не делала назло. Не умела. Уходила от них молча, и все. Но, видно, было в этом её молчании нечто большее, чем обида, чем горечь от сознания, что не сумела как надо ответить обидчику. Сама того не ведая, она как раз и наказывала его этим — своим молчанием. Обидчику ведь мало просто обидеть человека, ему сполна подавай всё, ради чего он делал это, — обиженного подавай! Дай поглядеть и убедиться, что не зря старался.

Старания прежних Вариных обидчиков как бы разбивались о её молчание. Поначалу к обидчику приходило удивление. «Странно, — думал он, — её обидели, а она молчит…» Удивление сменялось недоумением: «Да что она, в самом деле, слова сказать не может?.. Гордая, видите ли…» И наступала растерянность, от которой, как известно, до поражения один шаг. Обидчик начинал понимать, что оч сам остался в дураках. И нет для него тяжелее обиды, чем молчание им обиженного!

На этот раз всё было и так и не так. Было сложнеё. Ей не хотелось оставить обиду безответной.

Ведь обидели-то не её одну, всем девчонкам было обидно. И надо было что-то сказать и за себя и за других… Но нужных слов не нашлось. А вместо этого пришло решение — правильное, нет ли, она ещё не знала. Ей показалось, что объявление в газете — это выход. Это то, чем она может сейчас ответить на Тамаркины слова о коровах: уехать, и всё. Да, сейчас она сдаст кастелянше постельное белье, возьмет чемодан и заберет свои документы. В тот день, простившись с девчатами, она ушла из общежития, отыскала учреждение, которое занималось набором рабочей силы, получила подъёмные и уехала на вокзал.

Одно смущало: что напишет она домой, как объяснит матери, дяде Федору, учителям, что не струсила, не смалодушничала она, что через год снова вернется в Калинин и поступит в медицинский институт. Обязательно поступит. И никакая Тамарка уже не собьет её…

Она сумеет доказать то, чего теперь не сумела. И вот сейчас, оказавшись одна на незнакомой станции, Варя растерялась. Уверенность, которую она внушила себе дорогой, вдруг пропала. И не такими убедительными стали казаться ей собственные недавние доводы о том, из-за чего она приехала сюда. И снова тот же вопрос: «Зачем, ну зачем я потащилась сюда? Кому я нужна здесь? Может, вернуться? Может быть, и примут опять документы? А справка из колхоза — ту злосчастную справку можно и не представлять… Да и что в ней плохого, в этой бумаге, ведь в ней все правильно написано… Может быть…» Но тут она оборвала свои мысли: нет. Что сделано, то сделано… И решительно подняла чемодан.

Сухой и светлый август вдруг пролился холодными, по-осеннему затяжными дождями. По черной, в маслянистых лужах земле, по отсыревшим, похожим на старые мокрые заборы бокам дощатых вагонов беспрерывно хлестал косой дождь.

В неприютной мороси, нависшей над путями, неярким, призрачным светом расплывались сигнальные огни. Невидимые, словно заплутавшие в дождливом тумане, сиротливо, отсыревшими голосами перегукивались маневровые паровозы. Пахло дождем, гарью, перекаленным железом, и это остро напоминало Варе запах колхозной кузни.

Первым, кого увидела Варя на этой станции, был мальчишка лет шести-семи. Без всякой опаски он вышагивал по путям вдоль платформы и был чем-то озабочен. Большие резиновые сапоги цеплялись краями высоких голенищ за полы старенького намокшего пальто, и каждый шаг его сопровождался хлопаньем, похожим на хлопанье крыльев вспугнутой птицы.

— Мальчик, — окликнула Варя, не надеясь получить ответ, — как добраться до конторы строительно-монтажного поезда?

Мальчик остановился, снизу вверх смерил Варю испытующим взглядом, словно прикидывал её возможности как будущей рабочей строительно-монтажного поезда, и решил вопрос в её пользу.

— А ты, теть, прыгай сюда, прямо на рельсы…